Политическая конкуренция не делает российские регионы богаче

Москва. 2 февраля. FINMARKET.RU - Российские регионы сильно отличаются друг от друга по качеству политической жизни и уровню демократичности местных режимов. Наблюдением за динамикой политических процессов в них уже более пятнадцати лет занимается группа регионалистов из Московского Центра Карнеги. Свои экспертные оценки они проверяют на данных электоральной статистики, учитывая такие показатели, как конкурентность выборов, участие граждан, протестное голосование, количество нарушений и скандалов, сменяемость власти.

В недавно вышедшей книге "Рейтинг демократичности регионов Московского Центра Карнеги: 10 лет в строю", ее авторы Николай Петров и Алексей Титков пришли к выводу, что направление политических процессов на федеральном уровне и в отдельных регионах может не совпадать.

Демократизация 90-х годов прошлого века сопровождалась усилением авторитарных тенденций в регионах. А в годы строительства и укрепления вертикали политическая конкуренция на уровне ряда субъектов федерации и крупных городов, наоборот, росла.

Последнее особенно хорошо видно на примере губернаторов: будучи ослабленными как политические игроки на федеральном уровне, они ослабели и как доминантные фигуры в регионах, в ряде случаев это и вызвало рост политического плюрализма и конкуренции, более выраженное разделение властей.

Заметный рост демократичности за 2000-е годы авторы отмечают в Калмыкии, Коми, Якутии, Приморье, а также в Красноярском крае, Владимирской, Воронежской, Псковской, Ульяновской областях, Ненецком автономном округе.

Как и во многих европейских странах, в России можно обнаружить противостояние политических моделей Севера и Юга. "Сохраняется некий северный градиент усиления демократичности по мере продвижения от более аграрного, сельского и патерналистского юга к более индустриальному, урбанизированному и индивидуалистскому северу", - отмечают авторы исследования.

Очаги демократии: Урал, Сибирь и немножко Волга

К лидерам по демократичности они относят Пермский край, Свердловскую, Иркутскую, Новосибирскую области, Карелию, Санкт-Петербург и Красноярский край (можно говорить об уральско-сибирской антиклинали), а также Нижегородскую, Самарскую и Ярославскую области. Хотя во многих случаях регионы с почти полярными рейтингами демократичности являются близкими соседями.

На противоположном полюсе - преимущественно национальные республики с их этноклановой спецификой и в политическом устройстве, и в политической культуре. Рядом с ними расположились небольшие регионы без крупных городов и промышленных центров, но с сильными губернаторами, вросшими в свои вотчины.

Москва - странный феномен: в условиях политической стабилизации она демонстрирует средний уровень демократичности.

Авторы исследования предполагают, что с 2011 года страна вступила в новый период редемократизации политической жизни на местах, и неравномерность демократического развития в регионах будет расти.

Плюрализм и экономика

"Финмаркет" решил сопоставить оценки авторов рейтинга и результаты экономического развития российских регионов.

В работе экспертов Центра Карнеги говорится: наличие в регионе нескольких сильных экономических игроков при отсутствии явного доминирования одного из них способствует повышению конкурентности местной политической жизни.

"Экономический плюрализм обуславливает политическую конкуренцию, наличие соперничающих фракций внутри элит и, как следствие, отсутствие у любой из них монополии на власть. Игроки заинтересованы в поддержании правил и институтов, выработке компромиссов", - уверены авторы. В качестве самых ярких примеров они приводят Иркутскую область и Пермский край.

Приход в регион крупных внешних инвесторов подрывает политическую монополию региональной верхушки и может способствовать демократизации.

При этом "в чересчур мощном регионе, таком, например, как Санкт-Петербург или Москва, экономических игроков оказывается слишком много, отдельные бизнес-элиты не в состоянии играть самостоятельную роль, они подмяты элитами административными".

Грош цена такой свободе

При сопоставлении оценок демократичности регионов и их динамики за 2000-е годы с данными Росстата за 2001 и 2011 годы выяснилось, что политическая конкуренция сама по себе не дает экономических преимуществ населению региона. Скорее, можно сказать, что она негативно сказывается на экономическом развитии территорий.

Изменение оценки демократичности регионов плохо коррелируют с динамикой всех взятых в расчет показателей: объемом ВРП, в том числе, на душу населения; объемом инвестиций, в том числе, на душу населения; фактическим конечным потреблением домохозяйств, в том числе, на душу населения; среднедушевыми денежными доходами.

Уровень демократичности в 2011 году имеет относительно высокую корреляцию:

0,33 с фактическим конечным потреблением домашних хозяйств на душу населения в 2011 году (учитывает нерыночные услуги в натуральной форме, в том числе, здравоохранение, образование, культуру и т.п.). Причем уровень корреляции между этими двумя показателями с 2001 года вырос;

Примерно такая же (0,31), но отрицательная корреляция обнаруживается с ростом среднедушевых доходов населения за 2001-2011 годы;

0,23 - корреляция с объемом инвестиций в основной капитал, но если сопоставить уровень демократичности с ростом инвестиций за 2001-2011 годы, то окажется, что зависимость обратная - минус 0,25.

Получается, что режимы по мере демократизации хуже привлекали инвестиции. Дополнительно это подтверждает отрицательная корреляция с динамикой изменения показателя инвестиций в основной капитал на душу населения - минус 0,22.

Эксперты, объясняя полученные "Финмаркетом" цифры, говорят о преобладании бюджетных (или близких к бюджетным) инвестиций в 2000-е годы, для привлечения которых высокая демократичность скорее была помехой, чем стимулом.

 

Николай Петров, Московский Центр Карнеги, кафедра сравнительной политологии ВШЭ

"Картинка получается очень красивой. Отрицательную корреляцию между демократичностью региона и среднедушевыми доходами населения за путинское десятилетие можно объяснить тем, что в таких регионах, где доходы росли быстро, не было никаких стимулов для развития демократических институтов. Все проблемы решались повышением выплат гражданам.

Если мы считаем, что быстрый рост среднедушевых доходов сопровождается снижением уровня демократичности, то это позволяет с оптимизмом смотреть в будущее: экономика в состоянии рецессии не дает прежнего роста доходов, и заливать любые проблемы деньгами, покупать довольных и счастливых избирателей, готовых со всем мириться, мы больше не сможем.

Москва в этом смысле - хорошая иллюстрация: высокие доходы позволяли власти держать граждан в сознательном неведении относительно того, как устроена система управления, как принимаются решения, насколько не эффективен механизм.

Но когда закончилась эпоха золотого дождя, стало меняться отношение граждан. Больше всего это заметно в тех регионах, где покупалась гармония между гражданами, которые не лезут в политику, и властью, которая обеспечивает растущий уровень доходов".

 

Наталья Зубаревич, директор региональной программы Независимого института социальной политики (НИСП)

"Рейтинг демократичности регионов оценивает только характер политического представительства элит во власти. Даже когда речь идет о данных выборов, главное - это наличие или отсутствие контроля над ними со стороны элиты. А демократичность в большом смысле - это представленность интересов граждан, влияние снизу.

Сравнивая показатели потребления в рублях, вы придете к выбору, что на "северах", где северную составляющую вычистить практически невозможно, все более-менее демократично, а на Юге и в аграрных районах - глухой авторитаризм. Это не открытие: в республиках Северного Кавказа голосуют как надо, и никаких элитных столкновений - все под ковром.

Быстрее всего росли доходы в слаборазвитых и аграрных регионах. Это эффект исходно низкой базы. В развитых регионах денежные доходы росли медленнее. А объемы конечного потребления поддерживались за счет бюджетных трансфертов в социальную сферу.

Вы никогда не поймете, почему в Карелии или Ярославле голосуют так, а не иначе, а в Ямало-Ненецком округе - полный "коммунизм", люди голосуют строго "за". Ни один экономический показатель повода к этому не дает. Это результат действия мультифакторного вектора: наличия крупных городов, уровень образования населения, тип занятости, уровень развития гражданского общества, тип элиты и даже исторически унаследованные вещи.

Зависимость другая. По версии Всемирного банка, по мере достижения определенного уровня экономического развития - порядка $15 000 по паритету покупательной способности (в России по итогам 2012 года этот показатель был равен $17 500 – "Финмаркет"), - усиливаются процессы демократизации, что-то начинает меняться. Но в разных странах это происходит по-разному: Саудовская Аравия не будет меняться так, как Мальта".

 

Александр Андряков, генеральный директор Экономической экспертной группы

"В принципе зависимость должна быть: большая демократичность ведет к улучшению институтов. Для инвестиций важны институты, а это некое производное от демократичности. Наверняка, так и будет, но должен быть больший временной лаг. Экономическую отдачу от роста демократичности надо ожидать лет через пять, не меньше. Потом уровень институтов у нас сильно зависит не от регионального, а от федерального уровня власти.

Кроме институтов важны барьеры при входе на рынок. А это может быть совсем не связано с демократичностью. Элиты могут меняться, а барьеры оставаться.

Сменяемость или высокая конкуренция должны вести к более здоровой бюджетной политике, грубо говоря, меньше будут воровать. Более развитое гражданское общество, политический конкурент всегда готовы воспользоваться промахами в своей борьбе за власть. А это приводит к тому, что за то же количество бюджетных средств оказывается больше услуг. Так можно объяснить положительную корреляцию между демократичностью и конечным фактическим потреблением домохозяйств, и отрицательную - с динамикой роста денежных доходов в регионе".