Если виноват не Путин, то кто?

Кембридж. 6 февраля. FINMARKET.RU - Политические экономисты Абхиджит Банердже и Эштер Дуфло из Массачусетского технологического института (MIT) задались поистине философским вопросом - могут ли отдельные личности повлиять на ход истории, или же все взлеты и падения заранее предопределены.

Размер ВВП: судьба или случайность?

Традиционно в среде ученых существовало два противоположных мнения на этот счет. Отец исторического детерменизма Огюст Конт и его последователи были уверены, что любая страна развивается в соответствии с "неизменными законами" исторической логики. Разработчик цивилизационной теории Арнольд Джозеф Тойнби и его сторонники, напротив, считали, что вся история человечества - это всего лишь "одна чертова случайность после другой", а развитие страны зависит от личного выбора людей, оказавшихся у власти.

От ответа на вопрос, каким образом формируются политические и экономические институты, зависит очень многое. Если их состояние определяется железными законами истории, то возможности реформ ограничены, а уделом экономистов остается в общем-то бессмысленная рефлексия. Если же все, что происходит со страной - это череда случайностей, то политическая экономия может играть активную роль в развитии страны и предлагать реформы, которые могут действительно на что-то повлиять.

Чтобы понять, является ли уровень благосостояния страны судьбой или стечением обстоятельств, Банердже и Дуфло проанализировали серию работ своих коллег о причинах экономических скачков в нескольких странах.

Похвала "чертовым случайностям"

Самый простой способ проверить, случайны ли экономические успехи или провалы отдельных стран, - это проанализировать, как складывалась бы их судьба при других обстоятельствах. Несколько свежих исследований доказывают, что рейтинг стран по размеру ВВП мог бы выглядеть иначе, если бы люди у власти в свое время принимали другие решения.

1. История про бывшие колонии: Австралия процветает, а в Конго все плохо

В одном из самых знаменитых исследований 2000-х годов экономисты Дэрон Асемоглу, Саймон Джонсон и Джеймс Робинсон доказали, что нынешнее благосостояние стран, бывших когда-то европейскими колониями, напрямую связано с поведением их колонизаторов.

Ученые проанализировали историю 64 государств и заметили интересную закономерность. Колонизаторы использовали разную стратегию в зависимости от климата страны.

Там, где условия были  относительно благоприятными (то есть там, где белые люди не умирали как мухи от малярии или холеры) происходило активное заселение территорий, и появлялись сильные политические институты. Эти институты способствовали экономическому развитию.

В странах, где европейцам было сложно выжить, устанавливался жесткий оккупационный режим, единственной его целью было выкачивание природных ресурсов из страны.

Спустя столетия облюбованные колонизаторами Австралия и Новая Зеландия демонстрируют прекрасные экономические результаты, а Конго прозябает.

2. Загадка Индии: лень английских чиновников виновна в бедности некоторых штатов

Индийские штаты сегодня довольно серьезно отличаются по уровню развития. Банердже вместе со своим индийским коллегой Лакшми Айером пришли к выводу, что виной всему политика Британии во время колонизации.

Когда англичане пришли в Индию, у них не было единых принципов управления, и каждый чиновник самостоятельно решал, какую систему сбора налогов выбрать.

В одних штатах сбором налогов занялись крупные местные землевладельцы, а в других ответственность за свои налоги несли сами фермеры. В регионах с индивидуальной налоговой ответственностью установились более тесные социальные связи.

Спустя сто пятьдесят лет в таких областях отмечаются развитые социальные связи, более высокая урожайность на гектра и большее количество школ и больниц, чем в других.

3. Индонезийский парадокс: чиновники не воруют деньги из социальных программ

Исследование 2013 года о распределении денег на социальные программы дало неожиданный результат. Экономисты изучили данные из 400 сел, в которых действовала госпрограмма по субсидированию сельского хозяйства и внедрялась программа медицинского страхования.

Оказалось, что местные элиты (избранные депутаты и другие представители власти) при распределении денег отдавали предпочтение своим родственникам. Однако это не повлияло на результаты программ. Потеря общего благосостояния в результате перегибов элиты была менее 2%.

Все дело в том, что фаворитизм касался всего лишь нескольких человек, которые и так находились в опасной близости от черты бедности, объяснили ученые

Работа о коррупции в Индонезии Бенджамина Олкена показала, что местные элиты не прочь украсть деньги из государственных проектов в области дорожного строительства. Однако когда дело касается социальных трансфертов, которые могут помочь их бедным родственникам, поведение чиновников меняется: они распределяют их полностью и относительно справедливо.

4. Бразильская неожиданность: КОИБы помогли здравоохранению

Анализируя причины роста расходов на здравоохранение в Бразилии в 1990-е годы, профессор Принстонского университета Томас Фудживара пришел к удивительному выводу. Уровень медициснкого обеспечения в стране вырос благодаря одному техническому решению - внедрению электронных бюллетеней для голосования.

В конце прошлого века правительство Бразилии решило заменить бумажные бюллетени электронными по весьма прозаической причине. Власти хотели, чтобы процесс подсчета голосов происходил быстрее.

До реформы избирателям нужно было переписывать номер конкретного кандидата, и это порождало множество ошибок. Автоматизация голосования существенно сократила число недействительных бюллетеней.

Ошибки при голосовании чаще всего встречались среди бедных и неграмотных жителей страны. Поэтому в результате реформы состав фактических избирателей серьезно изменился.

Самые неимущие слои населения смогли избрать своего представителя. В тех муниципалитетах, где голосовали с помощью электронных бюллетеней, расходы на здравоохранение, которые в Бразилии считаются расходами на бедных, значительно выросли.

5. Наводнение спасло южные штаты США от революции

В начале XX века рынок труда на американском Юге был очень несбалансирован. Миллионы бедных афроамериканцев не могли найти работу, и дело шло к социальному взрыву.

Весной 1927 года весь Юг США стал жертвой самого страшного наводнения за всю историю страны - "Великого наводнения на Миссисипи". И именно оно, утверждает экономист Ричард Хорнбек, спасло Юг от революции.

Чернокожих жителей распределили по десяткам лагерей беженцев в разных частях страны, около полутора миллионов из них навсегда покинули Юг, перебравшись в Чикаго и на Северо-Запад США, хрупкое социальное равновесие было восстановлено.

Похвала фатализму

Но все эти кейсы вовсе не означают, что "неизменных" законов развития не существует, считают Банердже и Дуфло. Иначе невозможно объяснить общую для всех стран закономерность - вне зависимости от уровня развития государства экономические и социальные показатели со временем только улучшаются.

В период с конца 1960-х и до начала 2000-х годов уровень младенческой смертности в Африке к югу от Сахары снизился почти на треть. Это произошло несмотря на многочисленные стихийные бедствия, разгул клептократий и бесчинства десятков кровавых диктатур.

С 1990 по 2010 год наибольшее снижение показателя произошло в Сьерра-Леоне и Либерии - странах, в который уже 20 лет идет гражданская война, в Нигерии, известной своей безудержной коррупцией.

В Бангладеш, исламской стране со множеством запретов, в последние сорок лет происходило увеличение уровня образования среди женщин. В 1971 году грамотными были 25% мужчин и 11% женщин. Сегодня число девочек в бангладешских школах значительно превышает число мальчиков. Интересно, что государство не прилагало к этому никаких усилий - страна просто оставалась в общем для Азии тренде.  

В чем сила?

Что же в итоге оказывает решающее влияние на развитие страны - законы истории или выбор конкретных людей? Истина лежит где-то посередине, уверены Банердже и Дуфло.

Правящая элита позволяет изменениям произойти, потому что с ними невозможно бороться или нет времени на эту борьбу. Например, чиновники в Индонезии не покушаются на социальные программы, поскольку у них есть "рыба покрупнее" в виде строительных подрядов. Бразильское правительство не стало сворачивать спонтанную реформу здравоохранения. Повышение расходов на бедных не было главным приоритетом правительства, но бороться с ним было уже бесполезно.