Российская экономика стынет и горит от недоперегрева

Москва. 13 февраля. FINMARKET.RU - ЦБ решил сохранить в меру жесткую монетарную политику, за что его тут же бросились хвалить и ругать экономисты. Часть считает, что Центробанк абсолютно прав в своей борьбе с инфляцией вопреки низким темпам роста, другая - что политику надо смягчать немедленно, иначе год для экономики будет потерян полностью.

И никто не может точно сказать, перегрета экономика или же она охлаждена сверх меры.

Даже в недавно опубликованном Центробанком "Докладе о денежной политике" в разных его частях нынешнее состояние российской экономики характеризуется то как перегрев, то как равновесное между фактическим выпуском и потенциальным, то подвергающееся рискам охлаждения.

Неудивительно, что, ссылаясь на одни и те же статистические выпуски, Минэкономразвития требует от ЦБ смягчить денежную политику, чтобы стимулировать "замерзающую" экономику. А ЦБ, говоря об инфляционной угрозе и перегреве, ограничивает банкам доступ к ликвидности и принимает меры по охлаждению рынка беззалогового потребительского кредитования.

Чуть-чуть перегрева и много охлаждения

Год начался с замедления роста экономики в целом и, что наиболее тревожно, с резкого падения в промышленности. Показатели, которые пока по инерции продолжают подавать сигналы "перегрева", например, потребление домохозяйств, тоже неизбежно пойдут вниз, предупреждает Валерий Миронов из Центра развития ВШЭ.

• Объем выпуска продукции пока находится ниже, чем ему положено быть по долгосрочному тренду. А загрузка мощностей в промышленности по разным оценкам составляет от 65% (по данным ИСИЭЗ ВШЭ) до 80% (по данным ИМЭМО РАН) и предельного уровня в 85% пока явно не достигла, пишет Миронов в ежемесячном обзоре Центра.





• Точно нет перегрева на фондовом рынке, который до сих пор на треть ниже уровня 2008 года.
• Во внешней торговле в целом соблюден баланс в росте цен на продукцию экспорта и импорта. Внешнеторговое сальдо в последние месяцы стабильно держится на уровне чуть ниже 10% ВВП, что в полтора раза ниже, чем в 1997-2006 - годы бурного экономического роста. "Это можно рассматривать как своего рода "недогрев", - пишет Миронов.
• Показатель притока капитала (без учета масштабного оттока) в двух последний кварталах прошлого года был 4,6% и 5,3% ВВП соответственно, что лишь немногим выше среднего уровня посткризисного периода - 3,9% ВВП. И несопоставимо с докризисным периодом, когда прирост составлял 11-16% в год. Сейчас если это и можно считать нагревом, то слабым, полагает Миронов.
• Все это должно свидетельствовать о возможности стимулирования российской экономики без риска разогнать инфляцию.

Другие показатели свидетельствуют о том, что делать этого нельзя.

• Самый неоднозначный из них - рост удельных трудовых издержек в промышленности. Он возобновился в конце прошлого года, составив в октябре и ноябре 11% и 7% в расчете год к году. Хотя в середине прошлого года колебался около нуля.
• Этот рост доли зарплат в себестоимости продукции, с одной стороны, связан с замедлением роста выпуска, а значит и производительности труда - ведь численность занятых остается стабильной.
• С другой стороны, конкуренция за рабочую силу обостряется. Общая численность безработных по данным декабря за 2012 год снизилась на 15% и находится на рекордно низком уровне. А это уже говорит скорее о перегреве экономики. Любое стимулирование может уйти в повышение зарплат без увеличения производительности, что негативно скажется на конкурентоспособности отечественной продукции.
• Дополнительным фактором снижения конкурентоспособности российского производителя является продолжающееся укрепление рубля. Как и ускорение инфляции: в первый месяц этого года потребительские цены выросли на 1,0% против 0,5% в январе прошлого. Все это также говорит в пользу версии перегрева.
• Единственный сегмент, где перегрев кажется очевидным для всех - потребительское кредитование. Месяц к месяцу объемы выданных кредитов росли на 20-40%. Но до 2007 года этот рост составлял 50-70%, правда, при более низкой базе. Да и достигнутый уровень кредитной задолженности в 30-35% ВВП для реального сектора и 12-13% для населения - по мировым меркам, не очень велик, уверяет Миронов.
  Но другие экономисты отмечают , что к нам с мировыми мерками лучше не подходить - у нас низка доля ипотеки, а доля беззалоговых кредитов высока по любым меркам.

ЦБ наверняка снизит ставки, когда инфляция начнет снижаться. Гораздо сложнее расшить узкое место на рынке труда. Появления дополнительной рабочей силы и повышения ее мобильности можно ожидать только по мере развития рынка жилья и ипотеки, для чего требуется снижение кредитных ставок.

А это значит, задача снижения инфляции остается первоочередной. Но Миронов сомневается, что она является приоритетом для политической власти, иначе бы государство не стало закладывать в прогноз долгосрочного развития быстрое повышение тарифов на газ (15% в год) и электроэнергию (10% в год) вплоть до 2020 года.

Максим Орешкин, главный экономист "ВТБ Капитал" по России

"Никакого перегрева в российской экономике нет. Я придерживаюсь более мягкой оценки ситуации, чем ЦБ. Но и они скорее считают, что экономика находится на потенциале: ни перегрева, ни отрицательного разрыва выпуска в экономике нет. И риски есть только в росте цен, которые увеличились не из-за перегрева экономики, а по причине повышения тарифов и акцизов государством. Со стороны спроса инфляционного давления нет.

Второй вопрос, где мы будет находиться через полгода-год. Мне кажется, тогда будут действовать факторы, которые довольно серьезно опустят уровень спроса в российской экономике ниже потенциального уровня:

• макропруденциальные меры ЦБ, направленные на ограничение темпов роста розничного кредитования;
• ускорение роста депозитов населения, что будет приводить к росту нормы сбережений;
• жесткая фискальная политика: рост расходов федерального бюджета на этот год запланирован на уровне 4%, даже ниже инфляции.

Мое мнение заключается в том, что ЦБ уже сейчас надо начать стимулировать экономику, чтобы компенсировать влияние замедления кредитования и жесткой фискальной политики во второй половине года. Если политика ЦБ останется неизменной в ближайшие месяцы, то возникнет шанс, что в этом году инфляция может оказаться ниже прогнозного показателя в 5-6%.

Низкая инфляция будет даваться ценой очень низкого экономического роста. Даже достижение ожидаемых базовым прогнозом экономического развития 2,6% роста ВВП предполагает снижение базовых ставок в этом году на 0,75 б.п. Если этого не произойдет, то рост ВВП может оказаться близким к 2%.

Можно в какой-то конкретный год пожертвовать экономическим ростом ради достижения более низкой инфляции. Но консенсуса на этот счет ни среди властей (споры ведутся между президентом, правительством и ЦБ), ни с населением пока нет. И не думаю, что это оптимальный сценарий политики именно на этот год".

Полевой Дмитрий, ING-банк

"Разговоры о перегретости экономики в целом уже давно не ведутся. Единственные, от кого мы это еще слышим, - Всемирный банк и МВФ. Но и они в последнее время говорят в этих терминах только о динамике потребительского спроса и розничного кредитования, отчасти рынка труда.

Наоборот, сейчас все больше разговоров, что рост экономики замедляется, и нужно его стимулировать.

ЦБ же считает, что реальный выпуск близок к потенциальному, и шагов, способных охладить экономику, не предпринимает. Но и стимулирующие меры не использует: в такой ситуации они могут привести к перегреву, возникновению рисков на потребительском рынке, росту инфляции.

Выбор мер стимулирования экономического роста не так много: это могут быть меры денежно-кредитной или фискальной (бюджетной) политики. Есть еще путь реформ, улучшения инвестиционного климата.

Эффективность бюджетных стимулов, как показывает опыт, сомнительна и зачастую близка к нулю. Поддержал потребительский спрос тот рост зарплат в бюджетном секторе, который мы наблюдали в прошлом году. Но с точки зрения инвестиций эти дополнительные бюджетные вливания имели нулевое влияние.

Рынок ожидает, что если во второй половине года инфляция будет снижаться и не будет продовольственных шоков, как в прошлом году, ЦБ может пойти на снижение ставок. Но из-за работы банковской системы в условиях дефицита ликвидности, ожидать заметного снижения кредитных ставок на розничном рынке точно не стоит: этот рынок и так растет при ставках выше 20%.

Более заметным влияние действий ЦБ может оказаться для рынка корпоративного кредитования, где ставки близки к 10% годовых. К тому же при снижении ставок ЦБ может быть соответствующая реакция на денежном рынке, и снижение доходности по облигациям, что повысит востребованность корпорациями этого канала привлечения средств".

Сергей Цухло, завлабораторией Института экономической политики имени Е.Т.Гайдара

"По крайней мере, в промышленности перегрева точно нет. По нашим опросам, примерно 30% предприятий считают, что у них избыточные мощности. Об избыточном персонале говорят 15% опрошенных. И в этом отношении мнение руководителей предприятий расходится с точкой зрения ЦБ.

Хотя можно предположить, что на избыточных мощностях нельзя производить конкурентоспособную продукцию, и их надо выводить из оборота.

Сомнителен также дефицит инвестиций. Понятно, что они нужны, чтобы оживить наш промышленный рост. Но с какой бы стати предприятиям инвестировать, если никакого оптимизма по поводу будущего они не испытывают.

Все обычно применяемые ранее меры стимулирования экономического роста сейчас не работают. Не зря, наша страна решила вынести вопрос о способах стимулирования инвестиций на обсуждение G-20. Все затаились, и никто - ни потребители, ни производители, ни население, ни инвесторы - резких движений не предпринимают, ждут, куда пойдет спрос.

Только государство пытается своими гигантскими проектами что-то оживить. Пока никакого особого результата не видно. Разве что можно говорить, благодаря этим усилиям у нас нет большого падения.

Скорее всего, по итогам января будет небольшой рост. Но он станет ошибкой предприятий: у них выросла избыточность запасов готовой продукции. И в феврале они пересмотрят свои планы на март-апрель в сторону понижения".