Максим Басов, "Русагро": государство перестает платить субсидии по инвесткредитам, и мы перестаем их привлекать

Москва. 27 сентября. INTERFAX.RU - ГК "Русагро", один из ведущих агрохолдингов России, как и другие производители сельхозпродукции, оказалась в этом году в непростой ситуации. Последствия засухи прошлого года, а также изменение режима ввоза свинины в РФ в связи со вступлением в ВТО привели к тому, что в первом полугодии этого года компания снизила большинство финансовых показателей.

О том, как компания работает в новых условиях и преодолевает трудности, почему не берет новые кредиты и, несмотря на сложности, ждет по итогам года высоких результатов, а также как планирует повышать интерес инвесторов к ней, "Интерфаксу" рассказал генеральный директор ГК "Русагро" Максим Басов.

В начале года многие эксперты предрекали коллапс российскому свиноводству в связи со вступлением в ВТО и ослаблением режима импорта. Но не случилось. Импорт свинины к середине года, наоборот, снизился. Цены, резко упавшие в конце прошлого года, подросли. Чем вы можете объяснить эти явления? Выходит, отрасль быстро адаптировалась к условиям ВТО?

Здесь много причин. Вообще производство свинины в России может быть вполне конкурентным. Это связано с относительной невысокой стоимостью зерновых и большим внутренним рынком.

В то же время есть несколько факторов, которые мешают быстрому росту производства свинины. Это, прежде всего, высокая стоимость заемных средств и эпизоотические проблемы. К тому же начало строительства каждого нового объекта связано с необходимостью получать огромное количество разрешений.

До недавнего времени, когда пошлины на импорт свинины были высокие, когда предоставлялись субсидированные кредиты и были высокие цены на свинину, многие компании активно инвестировали средства и строили комплексы. Сейчас, после вступления России в ВТО, ситуация изменилась. Пошлина на импорт внутри квоты стала нулевой, и можно с высокой долей уверенности сказать, что цена на российском рынке придет к общемировому уровню. А это в разных странах составляет от 60 до 70 рублей за килограмм.

У нас же был пик роста цены в середине прошлого года, он составлял 90 рублей, затем цены рухнули до 50 рублей.

Когда стало известно, что после вступления России в ВТО пошлины обнулятся, импортеры резко сократили завоз и на рынке образовался дефицит, вот цены и повысились. После вступления в ВТО сразу завезли годовой объем и цена упала. Все объяснимо.

В прошлом году резко повысились цены на зерно и в результате в третьем-четвертом кварталах все производители свинины, даже высокоэффективные, "ушли в минус".

К тому же строительство комплексов – процесс долгосрочный. То, что мы начали строить два года назад, только сейчас стало давать продукцию. Поэтому в ближайшие полтора-два внутреннее производство будет увеличиваться, начинают "работать" инвестиции.

Сейчас каждый год крупные производители будут прибавлять по 250 тыс. тонн свинины в год.

Почему сейчас цены на свинину растут?

Есть несколько факторов. После того, как свинина подешевела, начало увеличиваться ее потребление. Свинина по цене всегда конкурирует с мясом птицы. Сейчас свинина стала более конкурентоспособной, чем курятина.

Кроме того, подействовал фактор африканской чумы свиней. Из-за этого заболевания часть свиней была уничтожена в личных подворьях. Многие сельские жители и фермеры перестали держать свиней и производство в мелких хозяйствах уменьшилось.

Кроме того, надо учесть введенные Россельхознадзором ограничения на поставки мяса из стран, которые не выполняют российские требования, а также то, что Бразилия в числе других стран лишилась преференций, которые позволяли ей завозить сверхквотную свинину на льготных условиях.

В результате баланс свинины сложился таким образом, что цена на нее в августе начала расти и сегодня достигла 75 рублей (без НДС), что является высоким уровнем.

До конца года она едва ли упадет. В начале будущего года возможна коррекция до уровня цены внутриквотного импорта. Но это будет зависеть от курса рубля и от того, каким будет баланс между производством и потреблением свинины в Таможенном союзе, каким будет дефицит, который будет покрываться импортом. Если квотируемого импорта будет хватать, то цена на свинину опустится, если нет, то цена примерно останется на существующем уровне.

Коллапса в отрасли ждать не стоит. Но вот вопрос – будет ли дальше расти российское производство или нет – актуален.

Но вы же сказали, что инвестпроекты, начатые полтора-два года назад, только начинают "вступать в жизнь". В чем актуальность вопроса о будущем отрасли?

Да, в ближайшие полтора года ждать роста производства стоит. Но проблема не столько в ценах на свинину, сколько в том, что государство уже в прошлом году перестало платить обещанные субсидии по процентным ставкам по инвесткредитам. А это очень важные субсидии, потому что все проекты в свиноводстве капиталоемкие.

Сейчас мы в "Тамбовском беконе" реализуем большой проект по производству свинины, который в следующем году позволит производить 120 тыс. тонн мяса. В него вложено 15 млрд рублей, в том числе и кредитов.

Если государство не субсидирует процентную ставку, то такие проекты не окупятся никогда.

А сколько субсидий уже задолжало государство вашей компании?

Примерно 0,8 млрд рублей. Сейчас ситуация, правда, начала выправляться, но, думаю, до конца этого года сумма долга останется весомой.

Субсидии по краткосрочным кредитам дают, и долг может быть погашен к концу года, а вот долгосрочные кредиты "подвисли".

Поэтому в конце прошлого года, когда началось накопление долга государства, мы перестали брать инвестиционные кредиты. Только погашаем те, что взяли раньше.

Приходилось ли вам отказываться от уже утвержденных проектов или замораживать их?

Да, есть такие примеры. В частности, мы планировали создать еще один свиноводческий кластер, рассматривали для этого и Челябинскую, и Самарскую области. Но пока решили инвестиции приостановить. В первую очередь это связано, конечно, со снижением цены на свинину, а также с прекращением субсидий со стороны государства.

Но надо отдать должное государству, оно сохранило прямые субсидии на строительство современных перерабатывающих мощностей. Это очень важно и правильно. За последние годы крупные компании вложили большие средства в производство свиней, а вот современных убойных мощностей, которые позволяют делать так называемые отруба правильного качества, в России очень мало.

Государство помогает тем, кто стремится создать такие производства. Деньги, правда, выделяются небольшие, но и они помогают.

Мы строим большое убойное производство в Тамбовской области. Оно будет введено к концу следующего года. Его мощности будут рассчитаны на забой 2 млн голов свиней в год. Инвестиции в него составят около 4 млрд рублей.

Какова сейчас рентабельность свиноводства?

Все зависит от того, насколько эффективен комплекс, поскольку свиноводство сегодня, как и птицеводство, – это высокотехнологичный бизнес в крупных хозяйствах. У нас рентабельность EBITDA доходила до 40 и больше процентов. Но в конце прошлого года мы показали убыток.

Но все равно, повторюсь, в России можно производить конкурентную свинину. Конечно, с Бразилией мы конкурировать не сможем, но вполне можем иметь себестоимость на уровне производителей Северной Америки, прежде всего, США и Канады. У них, правда, сейчас затраты ниже, но все равно стоит стремиться к тому, чтобы себестоимость килограмма свинины без амортизации составляла 1 евро.

Чем можете объяснить снижение показателей в первом полугодии этого года?

Главная причина – это высокая себестоимость свекловичного сахара из-за низкой сахаристости свеклы. Кроме того, простой маслоэкстракционного завода в Самаре. А третья причина – низкие цены на свинину.

Есть еще две причины – низкая цена сахара на российском рынке и инвестиции на покупку марки "Мечта хозяйки". Но их влияние невелико по сравнению с другими.

Но в этом году факторы, которые влияют на конечные результаты, лучше, поэтому на предстоящие двенадцать месяцев мы смотрим с оптимизмом.

Какие результаты вы ждете в каждом из подразделений группы по итогам года?

Один из ведущих наших бизнесов - растениеводческий. Он нам дал высокую прибыль в прошлом году. В этом году прибыль будет чуть меньше, но, надеюсь, все равно будет неплохой. Прежде всего, за счет высокой урожайности. В этом году произвели около 600 тыс. тонн зерновых и, думаю, что произведем более 2,8 млн тонн сахарной свеклы. Цены на зерно в этом году ниже, чем в прошлом, поэтому, думаю, что результаты будут похуже, чем в прошлом году, но не очень. К сожалению, есть риски, что дожди могут ухудшить качество свеклы.

Цены на мясо сейчас неплохие. В прошлом году мы произвели около 70 тыс. тонн свинины, в этом году произведем 120 тыс. тонн, в следующем – в районе 180 тыс. тонн. Это будет очень кстати в связи с планом ввести убойные мощности.

Сейчас мы рассматриваем возможность увеличения инвестиций в Тамбовской области. Речь идет о том, чтобы построить там еще

один свиноводческий комплекс. Мы его планировали построить раньше, потом проект заморозили, сейчас возвращаемся к нему, но решение пока не принято.

Что в непростых условиях подтолкнуло вас вернуться к этому проекту?

Во-первых, у нас будут свободные мощности и по убою, и по производству комбикормов. Это значит, что инвестиций на килограмм готовой продукции требуется меньше.

Во-вторых, мы довольны тем, как складывается ситуация на существующих комплексах в Тамбовской области.

И, в-третьих, мы считаем, что цена на свинину будет держаться на уровне, который нам позволит окупить инвестиции. Это небольшие инвестиции, и даже без государственных субсидий мы сможем этот проект окупить. Этот вопрос планируем обсудить на заседании совета директоров в ноябре.

Для масложирового подразделения прошлый сезон был неудачным, подсолнечник был дорогой, его цена доходила до 18 рублей за килограмм. В этом году ожидается хороший урожай, и мы уже раньше, чем планировали, запустили завод по производству подсолнечного масла в Самаре. Он у нас пять месяцев стоял, в этом году должен проработать весь сезон. И хотя мы ожидаем в этом году низкие цены на масло, результат работы предприятия должен быть неплохим.

Что же касается масложирового комбината в Екатеринбурге, то его работа связана с нашими планами выйти на четвертое место на российском рынке соусов. Сделать это планируем, прежде всего, за счет рекламы, построения национальной системы дистрибуции и увеличения производства продукции под торговой маркой "Мечта хозяйки", которую мы купили у компании Heinz. Сейчас мы занимаем пятое место на рынке соусов.

В настоящее время под маркой "Мечта хозяйки" выпускается в основном майонез. В 2014 году планируем выйти на рынок других соусов, в смежные категории. Но это, как и инвестиции в продвижение, – коммерческая тайна.

По производству потребительских маргаринов мы занимаем первое место. В этом году планируем рост на 10%. Основной рост идет за счет экспорта в среднеазиатские страны.

В этом году эксперты прогнозируют снижение производства свекловичного сахара в стране. На какие показатели ориентируется компания? Что стало с Ржевским сахарным заводом?

Что же касается сахара, то эта отрасль находится в депрессивном состоянии из-за низких мировых цен. Цена на сахар в РФ снижалась три года подряд. Но в этом году, я думаю, она будет выше, чем в прошлом году в связи с тем, что рубль ослабел и площадь под сахарной свеклой сократилась.

Ржевский сахарный завод в Белгородской области мы в этом году закрыли. Это был маленький завод, который начал работать еще в 19 веке. Но главное – он находился в зоне, где мало сырья.

Теперь у нас по три завода в Тамбовской и Белгородской областях. Их мощности будут увеличены примерно до того уровня, который был при работе Ржевского завода, поскольку мы проинвестировали в модернизацию оставшихся. Не могу назвать точную цифру инвестиций, но это сотни миллионов рублей.

В этом году мы рассчитываем на прибыль от сахарного производства, потому что свекла будет чуть дешевле, чем в прошлом году, а сахар – чуть дороже. И это позволит нам заработать прибыль. Правда, многое будет зависеть от содержания сахара в свекле.

Дело в том, что в прошлом году слабые результаты в сахарном производстве мы получили именно из-за низкой дигестии. В этом году сахаристость могла бы быть гораздо выше, но зарядили дожди, и она может снизиться. Но до какого уровня, станет известно только в декабре.

В этом году вы приобрели два пакета GDR Ros Agro. Планируете ли делать это в дальнейшем? Чем руководствуетесь, принимая решение о сделке? Каким пакетом сейчас владеете?

Да, планирую покупать GDR и в дальнейшем. Я считаю, что это хорошие инвестиции. По результатам двух последних покупок пакет составляет 4,8%.

Недавно компания утвердила дивидендную политику. С чем это связано?

Совет директоров после долгих обсуждений принял решение о том, что теперь мы будем платить дивиденды в размере 25% от чистой прибыли по МСФО, начиная с прибыли этого года.

Мы видим, что компании среднего размера с небольшой ликвидностью, а именно к таким мы относимся, пользуются невысоким интересом у международных инвесторов. И все компании уже приняли такое решение, чтобы повысить привлекательность российских ценных бумаг. Так что мы следуем в общем тренде.

Если мы хотим оставаться интересными для инвесторов, то должны платить дивиденды.

Во-вторых, у нас заканчиваются очень крупные инвестиционные проекты. Последние годы компания инвестировала по 10 млрд рублей в год, и у нас был отрицательный свободный денежный поток.

Ожидаем, что со следующего года свободный денежный поток будет положительным, если мы, конечно, не примем других инвестиционных решений. И чистый долг находится на довольно низком уровне. Поэтому и были принято решение об изменении дивидендной политики.

В этом решении, конечно, заинтересованы и наши портфельные инвесторы.

Каков размер долга компании? Как он изменится в этом году?

Чистый долг на конец 2012 года был 17,3 млрд рублей, соотношение чистый долг/EBITDA был 2. В средине этого года (на 30 июня) чистый долг снизился до 15,2 млрд рублей. Но поскольку в первом полугодии финансовые результаты были хуже, чем в прошлом, то соотношение чистый долг/EBITDA составило 2,4.

В четвертом квартале и в целом за второе полугодие мы ожидаем неплохих результатов. Поэтому, думаю, что соотношение будет в районе двух.

Но это будет зависеть о трейдинговых решений, от того, как распорядимся готовой продукцией растениеводства и сколько купим сахара-сырца. У нас в этом году много зерна, масличных.

Но в целом, я считаю, что соотношение чистый долг/EBITDA без трейдинговых решений не должно существенно отличаться от двух.

Планирует ли компания новые приобретения активов, земли? В каких конкретно отраслях, регионах?

Мы заинтересованы в росте, поэтому постоянно ищем хорошие сделки. Но получится или нет, зависит не только от нас, но и от тех предложений, которые будут на рынке. Надеемся, что интересные предложения будут возникать и, думаю, мы их не пропустим.

В этом году в стране активно распространяется африканская чума свиней, которая представляет угрозу и для вашего бизнеса. В чем, на ваш взгляд, основная причина столь активного расползания этой болезни? Что мешает веторганам, местным и федеральным властям справиться с нею?

Здесь две причины. Первая – неэффективная работа государственных органов. На эту тему уже сказано очень много на различных совещаниях. После того, как единую советскую ветеринарную систему разделили по регионам, она фактически перестала работать.

Вторая – у нас большое количество свиней, особенно в Поволжье и на юге, находится в личных хозяйствах. Там, естественно, условия содержания животных и их убоя не соответствуют стандартам безопасности.

В Белгородской области распространения АЧС удалось избежать благодаря жесткой позиции губернатора и средствам, которые крупные агрохолдинги выделили на выкуп животных у частников. Все животные в районе свиноводческих комплексов, уровень безопасности которых ниже третьего компартмента, были выкуплены и уничтожены.

В Тамбовской области, где у нас также расположены свинокомплексы, ситуация более сложная. Там соотношение между промышленным и частным свиноводством другое. Мы не можем себе позволить выкупить всех свиней у частников, потому что наша доля в производстве свинины гораздо ниже. Свиней на подворьях очень много, надо много средств на их выкуп, в бюджете области их нет.

Какие меры приняла компания для того, чтобы не допустить проникновения этого заболевания на свои свинокомплексы?

Жесткие требования к безопасности у нас были всегда, но сейчас мы, по сути, ввели военное положение. Везде возвели стены вокруг комплексов, вырыли рвы, отстреливаем бродячих животных. Кроме того, отправили в отпуска людей, которые живут в районах, где выявлены очаги АЧС.

Так делают все крупные компании во всех центральных областях России.

Как, на ваш взгляд, можно справиться в этой болезнью?

Единственным способом борьбы с АЧС я считаю прекращение разведения свиней в частных подворьях на всех территориях, где уровень компартмента свинокомплексов ниже трех. Это касается, прежде всего, центра, Поволжья и юга, где регистрировались случаи болезни. Это необходимо.

Но фермерская ассоциация выступила против сокращения поголовья в мелких хозяйствах. Есть мнение, что таким образом крупные производители освобождаются от конкурентов…

Мы не конкуренты с владельцами личных подсобных хозяйств. Наши свиньи – беконные, они выращиваются по определенным стандартам качества. В личных хозяйствах таких свиней нет.

Очевидно, что если останутся производители, степень защищенности которых соответствует 3-4 компартментам, то они будут конкурировать между собой. Мы и так конкурируем между собой очень жестко.

Мясо птицы и свинина во всем мире сейчас производится в основном индустриальным способом вне зависимости от того, есть в стране АЧС или ее нет. Увеличение производства на крупных фермах неизбежно.

И вообще в сегодняшней ситуации неважно - конкурентная это борьба или нет. Раз это необходимо, значит это надо делать.