5
Сжатие корпоративного сектора выталкивает людей вовне. В поисках дохода они могут идти либо за пособием по безработице, либо в нерегулируемую деятельность. Низкое пособие подталкивает людей в неформальный сектор. Неформальный сектор труда не считался проблемой развитых экономик еще в 70-х годах. Сейчас по нему сделано масса исследований. Неформальный сектор составляет до 15% занятых в странах Западной Европы и Северной Америки, и порядка 15-30% в Южной и Восточной Европе, а также в России. В развивающихся странах он может доходить до 80%. Размер неформального сектора зависит от качества институтов и госрегулирования. При общей занятости в экономике около 68 млн человек, по данным Росстата, средняя численность работающих на крупных и средних предприятиях за последние 20 лет снизилась более чем в полтора раза - до 34 млн человек. Здесь люди защищены трудовым законодательством. С учетом малых предприятий, которые государство "видит", формальный сектор составляет 45 млн человек, но и эта общая численность в последние годы устойчиво снижается. 23 млн человек прямой статистикой не охватываются. Хотя часть этих людей может иметь патенты и платить налоги. Наибольшие потери "белой" занятости были в сельском хозяйстве, на обрабатывающих производствах. Люди перешли в "серый" сектор в торговле и строительстве.
Неформальный сектор у нас - это в основном занятые по найму. Уровень образования и квалификации у них самый разный: от самого высокого до полного отсутствия. Заработки у наемных работников ниже, чем в формальном секторе примерно на 18%. В основном за счет более короткого рабочего времени. Зато частные предприниматели, так называемый, микробизнес, получают гораздо больше, чем в формальном секторе, особенно женщины. Этот сектор втягивает людей не потому, что там хорошо, а потому что формальный сектор сужается. Как только появляется возможность, они стремятся вернуться в формальный сектор, выйти "из тени", платить налоги.
Причины расширения неформального сектора - банальны: плохой инвестиционный климат. Нет условий для развития компаний "на свету". Попытки регулирования отдельно рынка труда ничего не дадут. Изменить тенденцию сокращения формального сектора очень трудно. Если будет рецессия, кризис, не будет инвестиций, то крупные предприятия сбросят еще людей. В стратегическом плане - все зависит от того, как страна будет развиваться. Неформальный сектор у нас очень низкотехнологический, низкокапиталоемкий с низкой производительностью труда. Вклад этого сектора небольшой. Если этих людей, многие из которых имеют хорошее образование и высокую квалификацию, вывести на высокоэффективные, современные места в формальном секторе, то это может стать резервом для ускорения экономического роста. Их вклад в ВВП стал бы гораздо больше. Сейчас существование этого сектора - определенный вычет из потенциального ВВП. С другой стороны, если бы люди не нашли неформальную занятость, то они пошли бы в безработные: либо сели бы на шею государства, получая пособия, или вообще отказались бы работать. Это плюсы и минусы в разных обстоятельствах. Если микробизнес в неформальном секторе дает всходы, которые уходят в формальную экономику, тогда это большое дело, которое пусть процветает. Когда Бил Гейтс или Стив Джобс начинали свои бизнесы в гаражах, то вряд ли они их оформляли. Но они выросли в глобальные корпорации. Но если все это остается в том же подзаборно-гаражном состоянии и никуда не прорастает, то формализация этого сектора много не даст".
Ирина Денисова, профессор Российской экономической школы "Недавно вице-премьер Ольга Голодец говорила о том, что у нас неизвестно где и чем заняты 38 млн россиян. Росстат довольно неплохо знает, где и чем заняты эти люди. Неформальный сектор у нас действительно большой, но около 25 млн человек. Он увеличивается, - но это потому, что в плановой советской экономике его доля была близка к нулю. К сожалению, во всем мире формальный сектор считается более привлекательным. Как это лечится? Снижением барьеров для вхождения в бизнес, увеличением конкуренции во всех сферах, созданием более качественных рабочих мест, которые будут вытеснять плохие рабочие места. У нас огромные перспективы создания новых рабочих мест и снижения той маржи, которую получает уже вышедший на рынок бизнес. Отсутствие конкуренции со стороны новых производств не вымывает с рынка неэффективные, низкодоходные рабочие места. Формальный и неформальный сектор отличаются тем, имеют или нет люди доступ к различным страховым системам. К сожалению, из-за низкого уровня пособия по безработице оно не срабатывает как инструмент страховки. Нет доверия и к пенсионному страхованию. Без этого сложно уговаривать людей отдавать часть средств, которые они зарабатывают, на функционирование механизмов социального страхования. Винить людей в том, что они соглашаются работать хоть за какую-то зарплату, не правильно. Часто, особенно в глубинке, в небольших поселках и моногородах, у них другого выбора нет. Российское население проявляет чудеса гибкости, демонстрирует такие стратегии вживания, каких нет ни в одной другой стране. Неформальная занятость помогла людям выжить. Да и в формальном секторе у нас мало высокопроизводительных рабочих мест. Будет ли способствовать уменьшению "серого" сектора ограничение оборота наличных? Надо учитывать, что финансовая инфраструктура у нас развита неравномерно. К тому же та маржа, которую имеют российские банки, грозит стать еще больше, если им дать больше свободы. Аппетиты должны сильнее регулироваться государством". Игорь Поляков, Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования "Тут нельзя размахивать как медведь лапами в берлоге. У многих людей, попавших в сферу неформальной деятельности, укрепилось в сознании, что они там будут существовать всегда. Вернуться в формальный сектор могут те, кто был недолго в состоянии самозанятости. Силовыми мерами это не решается. Хотя есть определенная несправедливость в том, что работающие в неформальном секторе не участвуют в обеспечении функционирования систем пенсионного и медицинского страхования. В 90-е годы мы потеряли целый класс творческих людей, которые уехали на Запад, не захотев переходить в неформальный сектор здесь. Это не в полной мере объясняет причины отъезда, но это было одним из факторов". Александр Шатилов, декан факультета социологии и политологии Финансового университета при правительстве России "У нас считается, что наш народ - государственник, любит патриотизм, державность, сильную власть. Но это относится к политике. Когда же дело касается финансово-экономических отношений, то наше население давно уже втянуто в такую азартную игру с государством: кто у кого больше украдет. Это было заметно даже в советские времена, когда тоже имелись возможности для извлечения так называемых "нетрудовых" доходов: подработок, шабашек, халтур. Как показывают опросы, доля допускающих получение "серой" зарплаты постепенно снижается, но остается высокой - 47% населения. Доля тех, кто никогда не пошел бы на "серую" зарплату, составляет 31%. Получение зарплаты в конвертах у нас считается допустимым. В Германии или США таких работодателей давно бы сдали правоохранительным органам. Наш человек и бизнесмен найдет лазейку, как преодолеть закон. Ситуация изменится только если вырастет доверие к государству. "Серые" и "черные" зарплаты в определенной мере способствуют снижению социальной напряженности. Государство освобождено от заботы об этих гражданах. Особенно в кризисных ситуациях".
