Минэкономразвития снизило прогноз по росту экономики, чтобы заставить Кремль распечатать резервы

Москва. 25 марта. FINMARKET.RU - Как стало известно "Финмаркету", на прошлой неделе Минэкономразвития отправило премьеру Дмитрию Медведеву новую версию прогноза развития страны до 2030 года, предыдущая версия была внесена в правительство в конце января. Из оказавшихся в распоряжении "Финмаркета" выдержек из нового варианта доклада видно, что все прогнозы снова уточнены в сторону снижения. Прогноз в понедельник был утвержден премьером Дмитрием Медведевым.

Пересмотру подверглись все три сценария прогноза:

• Консервативный, предполагающий активную модернизацию топливно-энергетического и сырьевого комплексов страны;
• Инновационный, предполагающий создание современной транспортной инфраструктуры и конкурентоспособных в мировом масштабе высокотехнологических производств в определенных секторах:
• Форсированный, который в Минэкономразвития упорно продолжают называть "целевым". В рамках этого сценария чиновники ожидают активного притока в производство частных, в том числе иностранных инвестиций, появление масштабного несырьевого экспортного сектора.

Как именно чиновники подправили прогноз

• В консервативном сценарии среднегодовые показатели роста экономики в 2011-2015 годах, а также в двух следующих пятилетках, снижены на 0,1 п.п. Это означает, что в 2013-2030 годах средний показатель годового роста в этом варианте будет равен 3,0-3,2% вместо прогнозируемых ранее четких 3,2%.
• В инновационном сценарии более пессимистичным у Минэкономразвития стал взгляд на темпы роста в 20-е годы. Правда, в итоге среднегодовая оценка за весь период прогноза осталась практически прежней, хотя и стала более вариативной - 4,0-4,2% вместо 4,1%.
• Самые большие изменения в форсированном сценарии произошли в ближайшие 2013-2015 годах. Среднегодовой показатель в этот период пересмотрен в сторону понижения сразу на 0,2 п.п. А до 2030 года экономика, выбравшая этот путь, в среднем за год могла бы расти на 5,0-5,4%, а не на четкие 5,4%.
• При этом взгляды на темпы роста промышленности остались практически прежними.
• Во всех трех сценариях страну подведут темпы роста инвестиций. Особенно сильно изменился взгляд на них в этом десятилетии по прорывному сценарию. Три ближайшие года они будут расти гораздо медленнее - на 0,4 п.п. в год, зато во второй половине 10-х годов ускорятся сразу до 12,6% в среднем за год, вместо 11,6% в прежнем варианте прогноза.
• Ревизия прогноза меньше всего неприятностей обещает гражданам. Темпы роста реальной заработной платы пересмотрены в сторону небольшого повышения, особенно в ближайшие годы.
• Особо высокие "дивиденды" им принесет реализация "форсированного" сценария. По нему в ближайшие годы реальная зарплата будет расти в среднем на 7,6% в год (прежний расчет давал не более 5,8%), а во второй половине десятилетия - и вовсе на 11,1% в год (ранее было не более 7,8%).

Битва за рост

Второе за два месяца "уточнение" прогноза в сторону понижения неслучайно. Правительство входит в новый бюджетный цикл: Минфин уже разослал ведомствам так называемые "лимиты" расходов на 2014 год, до середины лета чиновники должны определиться с параметрами расходной части бюджета.

Позиции Минфина и Минэкономразвития, как всегда, кардинально расходятся. Минфин намерен заставить правительство и дальше проводить консервативную бюджетную политику, не тратить резервы и стимулировать рост за счет повышения эффективности бюджетных расходов и госзакупок.

Чиновники Минэкономразвития утверждают, что без роста расходов и начала масштабного инфраструктурного строительства за счет пенсионных накоплений страна сползет в стагнацию. Очевидно, что новая версия прогноза должна убедить премьера и президента Владимира Путина в их правоте. Если это произойдет, правительство, возможно, смягчит "бюджетное правило", увеличит расходную часть бюджета следующего года и одобрит масштабный выпуск инфраструктурных облигаций, которые Внешэкономбанк выкупит за счет пенсионных накоплений "молчунов".

У обоих ведомств есть сторонники и противники среди экономистов. Главный аргумент "за" понятен - бюджетный импульс, возможно, единственный способ ускорить рост. Аргументы "против" выглядят сложнее - в условиях доминирования госбанков в экономике, низкого качества институтов и высокой коррупции так называемый "бюджетный мультипликатор" (вклад увеличения расходов бюджета в ускорение темпов роста ВВП) будет гораздо ниже, чем ожидают сторонники бюджетных интервенций в экономику.

Директор по макроэкономическим исследованиям ВШЭ Сергей Алексашенко объясняет это так:

• Бюджетное стимулирование всегда производит положительный эффект, где-то больше, где-то меньше. По мировой практике известно, что наименьшим мультипликатором обладают социальные расходы (прирост расходов на 1% ВВП увеличивает прирост выпуска на 0,5 п.п. ВВП), максимальным - инвестиции - от 1 до 2 п.п. дает фискальный мультипликатор.
• В России с экономикой распилов, откатов, заносов эти коэффициенты на инвестпрограммы гораздо ниже: по нашим оценкам, на 1% ВВП прироста бюджетных расходов прирост экономики составит дополнительные 0,3-0,5 п.п.
• Если мы в рамках госзакупок будем ежегодно в течение трех лет снижать их стоимость на 10%, то эффект от этого будет в два раза больше, чем от роста госрасходов - от 0,5% до 0,7% ВВП. Увеличение расходов бюджета окажет некоторое ускоряющее воздействие, но от того, что прекратят воровать бюджетные деньги, эффект будет гораздо выше.

Стимулируй - не стимулируй, рост будет меньше самых худших прогнозов

Вне зависимости от точки зрения на пользу или вред госвливаний, экономисты не верят даже в самую пессимистичную версию роста от Минэкономразвития. Причины удачно суммированы в недавно опубликованном докладе Центра развития Высшей школы экономики. Смысл доклада прост - с стимулированием или без него экономика не будет расти на 3% в год, это значит, что даже самый оптимистичный вариант нового прогноза Минэкономразвития - утопия.

Фактически, именно об этом в пятницу говорили почти все участники круглого стола в РИА Новости, посвященного обсуждению прежнего, январского варианта макроэкономического прогноза.

При этом одни советовали улучшать инвестиционный климат и привлекать в экономику коммерческие инвестиции, другие - осуществлять мегапроекты за государственный счет. И то и другое экономисты разных школ рекомендовали правительству начинать немедленно, под страхом роста народного недовольства снижением доходов.

Евсей Гурвич, научный руководитель Экономической экспертной группы

"Из трех вариантов прогноза долгосрочного социально-экономического развития России до 2030 года Минэкономразвития сам признает консервативный вариант (около 3% в год) более вероятным, чем все остальные. Такой же уровень прогнозирует ОЭСР. Я с этим готов согласиться, но пошел бы еще дальше. Консервативный прогноз является вероятным при относительно благоприятной ситуации с ценами на нефть.

Небольшой рост цен заложен в прогноз. Но нельзя исключать другие сценарии, при которых возможно их постепенное снижение до $90 долларов за баррель. Тогда темпы роста российской экономики могут упасть до 2-2,5% в год. Но и при росте в 3%, как заложено в консервативном прогнозе Минэкономразвития, мы будет расти медленнее, чем мировая экономика.

Может показаться, что разница между 3% и 4% роста не так важна, чтобы ради этого радикально менять всю нашу экономическую политику. Это не так: на длительном периоде расхождение в доходах ВВП на душу населения накапливается достаточно большое - к 2030 году до полтора раз.

5% роста - это мечта или стимул что-то делать.

Жить можно и при 3%. Хотя это будет достаточно болезненное состояние. Трудно будет проводить ту амбициозную политику, которую мы проводили до сих пор. До кризиса доходы бюджетной системы росли в среднем примерно на 11% в год в реальном выражении. При росте ВВП в 3-3,5% произойдет трехкратное замедление. Это не позволит тратить триллионы на модернизацию вооружений, на решение проблем Дальнего Востока, на проведение Олимпиад и Чемпионатов мира по футболу.

Страна не сможет смириться с этим. В этом главный риск для развития страны и нашей экономики. Будут делаться попытки ускорить рост негодными средствами - смягчением денежной политики, увеличением госрасходов. Тогда мы свалимся в еще более низкий рост, будем развиваться от кризиса к кризису.

Население будет недовольно замедлением темпов роста экономики и, соответственно, своих доходов, и под этим давлением будет проводиться все более популистская политика. Отдельные подобные решения уже были приняты, например, ничем необеспеченное повышение пенсий в 2010 году. Эта политика может продолжаться недолго, но окажется очень разрушительной.

Если же мы, как ни в чем ни бывало, продолжим тратиться на амбициозные проекты, тогда мы должны отказаться от прежней политики, заняться повышением эффективности госрасходов, госинвестиций, экономики в целом.

Все исследования влияния госрасходов на экономический рост дают примерно один и тот же результат: если государство слабое и неэффективное - вклада в экономическое развития нет, либо он отрицательный. Если государство сильное, результат может быть до определенной степени положительным. Нам до этой планки пока далеко. У нас нет государственно-частного партнерства; есть государственно-частное предпринимательство, когда представители государства занимаются частным предпринимательством в своих собственных интересах.

Нас ждет диверсификация экономики поневоле. У нас не будет в ближайшие 20 лет расти добыча нефти, а остальная экономика, как мы рассчитываем, будет подрастать хотя бы на 2-3% в год. Поэтому доля нефтегазового сектора будет сжиматься: природная рента в 2011 году составляла, по моим оценкам, примерно 15% ВВП, к 2030 году она будет равна порядка 4% ВВП".

Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН

"Весь мир находится в состоянии неопределенности и паники, мировоззренческого тупика. Надо оздоровлять госфинансы; это сужает возможности для частного спроса; значит для стимулирования экономики нужен государственный спрос; обеспечить его рост в условиях политики снижения дефицитов госбюджетов невозможно. Это все равно, что одновременно жать на газ и на тормоз.

Для Китая, США, Европы нет проблемы качества роста; для них главное - рост, занятость.

А у нас есть мантра: мы живет плохо, но все равно не по средствам. Надо улучшать инвестиционный климат, снижать фискальную нагрузку на бизнес, убирать административные барьеры. Но когда это делается - ничего не происходит. Даже если будут идеальный инвестиционный климат, низкая инфляция, ничего не измениться. Рост зависит только от цены на нефть.

Стоит задача резко увеличить рост и провести диверсификацию экономики. Шанс на это еще есть: есть возможность активизировать еще имеющийся советский научно-технический потенциал.

Я против предложений авторов экономического доклада РАН резко снизить ставки рефинансирования, несмотря на уровень инфляции. Это очень опасная история.

Но у нас в стране нет никакой альтернативы государственным инвестициям, даже при идеальном климате. У нас узкое товарное предложение, импорт везде. Иностранные инвестиции за нас ничего не сделают. Они приходят в сектора, где можно получить прибыль: топливно-сырьевой комплекс, пищевую промышленность, пиво производят. К сожалению, наша русская ментальность их подавила: они производят пиво плохого качества.

Неясно, что нам производить для мирового рынка, где наша ниша. Китай готов завалить мир потребительскими товарами, Германия - инвестиционными.

Я вижу выход в тех самых величественных проектах, которые критиковал Гурвич.

Надо заключить взаимовыгодную сделку с Европой: они нуждаются в сбыте своей продукции, а мы - в масштабной модернизации. Проводиться она должна на условиях государственно-частого партнерства. И мы сами сможем выбрать перспективные направления развития.

Такой big deal возможен не только с Европой, но и с Азией. Например, создание логистического коридора в виде железной дороги от Пусана (Южная Корея) до Лиссабона.

Все это надо делать, несмотря на то, что государственные институты у нас слабые, вороватые, неэффективные, а чиновники приватизировали госфункции.

Конечно, мы должны создавать условия для развития частного бизнеса. Государство вмешивается там, где не надо, и не вмешивается там, где надо. Оно осуществляет тотальный административный гнет над едва дышащим частным сектором, и бросило на произвол судьбы закрепленные за ним конституцией функции: здравоохранение, образование, науку, культуру.

Если мы хотим дальше жить, как сейчас - это возможно, но многое зависит от ситуации в мире. Признаки восстановления есть, закрепляется тенденция на высокие цены на энергоресурсы. Но это ведет нас в технологическое захолустье.

Либо мы делаем ряд прорывных проектов. Главная проблема нашего бизнеса не в том, что он зажат. Он не знает, что ему делать. Денег у банков много, не знают кому давать. На них нет спроса. Поэтому нет никакой альтернативы мощной государственной инициации и финансированию этих проектов. Украдут - не украдут, значение имеет, но не самое большое. Это не должно быть поводом для ухода государства от работы по ускорению экономического роста".

Наталья Акиндинова, директор Центра развития ВШЭ

"По нашим расчетам, даже если цены на нефть будут такими же высокими, как сейчас, потенциал роста экономики не превысит 2%.

Под все разговоры об улучшении инвестиционного климата, реально наблюдаются противоположные процессы: для бизнеса существует опасность повышения фискальной нагрузки, так как проблемы пенсионной системы не решены; применяемый в Сочи и планируемый на территории Новой Москвы упрощенный порядок изъятия земли идет в разрез с усилением защиты права собственности.

Давление государства на бизнес только усиливается. Из-за прекращения роста цен на нефть поступление финансовых ресурсов в страну сократилось. Усилилась конкуренция за них. В этом споре реальные интересы государства на стороне крупного бизнеса (малый вытесняется), снижается конкуренция (ее нет и среди крупного бизнеса). В результате производительность труда не растет.

Спрос со стороны государства не является надежным. Он требует постоянного роста финансирования, так как завершаются проекты, прекращается и рост. Тот же оборонзаказ поддерживает рост, пока есть спрос со стороны государства. Если мы втянемся в гонку госрасходов, их рост придется поддерживать непрерывно.

Сильно недооценивается риск изменения этнокультурной структуры нашего общества при нарастании неравенства не только по доходам, но по обеспеченности социальными правами. Этому способствует нынешняя модель роста, требующая большого притока неквалифицированных трудовых мигрантов. При этом государство не обеспечивает ни интеграции их в наше общество, ни обозначает четкие границы их пребывания в стране. Это может быть чревато серьезными социальными потрясениями, особенно в условиях, когда доходы всего общества не растут быстро".

Глеб Покатович, замруководителя Аналитического центра при правительстве России

"Прогноз рассчитан на стабильное, поступательное развитие. Никаких рисков, связанных с возникновением кризисов, мы не ждем. Нет оценки стоимости перехода с одной траектории на другую.

Об улучшении инвестиционного климата в стране говорят 20 лет, но не все в России получается с первого раза.

Жизнь показывает, что лучшие идеи и решения возникают в условиях серьезных ограничений.

За последние годы у нас выстроена трехзвенная управленческая система: указы президента, основные направления деятельности правительства (за ними следит правительство), госпрограммы (на стороне ведомств). Сейчас эта управленческая рамка дополняется: будет утвержден долгосрочный прогноз до 2030 года, долгосрочная бюджетная стратегия. После этого создание рамки будет завершено.

В условиях ее существования деваться (чиновникам - "Финмаркет") уже будет некуда, нужно будет придумывать, как добиваться выполнения поставленной задачи".