Экономисты обсудили план полного демонтажа устаревшей пенсионной системы

Москва. 18 декабря. FINMARKET.RU - Нынешняя советско-западная модель социального государства нежизнеспособна.

Экономисты предлагают постепенно демонтировать систему государственного пенсионного обеспечения, заменив его любыми видами добровольных накоплений: в виде финансовых активов, недвижимости, инвестиций в свои знания и здоровье. Роль государства будет сведена к обеспечению страховки на случай нетрудоспособности, причем, в любом возрасте.

Такой едва ли не самый радикальный сценарий реформы был представлен во вторник Владимиром Назаровым из Института экономической политики имени Е.Т.Гайдара на традиционных Гайдаровских чтениях.

Околовластным экономистам концепция понравилась больше, чем официальный план реформы от Минтруда. Есть только две проблемы - политической воли у государства - "катастрофический дефицит", а население не доверяет любым финансовым институтам. Нужно добиться изменения психологии наших граждан.

Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте РФ

"Все социальные сектора - здравоохранение, образование, пенсионное обеспечение - в развитых странах находятся в кризисе. И те страны, которые найдут решение, соответствующее постиндустриальной, а не индустриальной эпохе, те и получат большую фору в будущем экономическом и социальном развитии.

Распределительная модель, когда богатый платит за бедного, здоровый за больного, взрослый за обучающегося ребенка, а работающий за неработающего, пришла к исчерпанию своего ресурса в силу ограниченности демографических и социальных факторов.

Образование, здравоохранение и даже пенсионное обеспечение все больше отвязываются от возраста. Потребность в услугах этих секторов все сильнее возрастает в любом возрасте. В этих сферах усиливается влияние частного сектора, растет конкуренция".

Владимир Назаров, завлабораторией бюджетного федерализма Института экономической политики имени Е.Т.Гайдара

"Наша пенсионная система выглядит странновато: высокие бюджетные расходы, высокие тарифы и не очень высокие пенсии. Уже сейчас на 47 млн плательщиков страховых взносов в полном объеме (без учета льготных категорий и имеющих право на досрочную пенсию) приходится 36 млн пенсионеров. В начале 30-х годов количество получателей пенсий сравняется с числом тех, кто за эти пенсии платит.

Балансироваться такая пенсионная система может только за счет снижения пенсий. И к 30-м годам мы вернемся к тому уровню пенсионных выплат, на котором они были до героической валоризации 2009 года.

Пенсионеры станут значительной долей в электорате, и решение этой проблемы станет сложной политической задачей. Фантастический дефицит политической воли делает лобовое повышение пенсионного возраста нереальным даже сейчас.

При расчетах обычно оперируют средними показателями. В реальности все сложнее. У более богатых и образованных продолжительность здорового периода жизни может увеличиваться быстрее, чем у бедных и больных. В итоге, не понятно, на кого ориентироваться, выбирая приоритеты новой системы.

Нынешняя пенсионная система снижает стимулы к труду, к накоплениям, к повышению рождаемости. Эта система по сути обкрадывает будущие поколения. Даже самое рациональное поведение, которое задается ее рамками, ориентировано на как можно более ранний выход на пенсию и сохранение частичной занятости в пенсионном возрасте. Это помогает людям выскочить из мясорубки традиционной системы труда, а с другой стороны чувствовать себя необходимым. В противном случае обычно резко ухудшается здоровье.

Риски нынешней пенсионной модели даже с учетом предполагаемой ее корректировки:

• прогнозы увеличения продолжительности жизни постоянно не оправдываются и исполняются досрочно;
• растет неформальная занятость. Даже по официальным данным Росстата она увеличилась с 13% в 2002 до 19% в 2011 году. И скорее всего продолжит возрастать.

Возникает вопрос: нужна ли классическая пенсионная система? Снижается использование тяжелого физического труда, а умственным можно заниматься дольше. Совершенствуется медицина, развиваются системы образования, позволяющие адаптировать пожилые возраста к меняющемуся рынку труда.

Постиндустриальная парадигма пенсионной системы предлагает индивидуальные стратегии накопления для любого работника. Государство должно обеспечить лишь защиту от бедности как страховку от неработоспособности в любом возрасте.

Для людей старших возрастов необходимо сохранить покупательную способность их пенсий. Это предполагает замедление темпов индексации пенсий: не ниже инфляции, но не выше чем рост ВВП, скорректированный на изменение численности пенсионеров.

Для "молодых" пенсионеров и людей предпенсионного возраста нужно предложить программу добровольного отказа от получения пенсии в обмен на существенное ее увеличение в будущем. По нашим оценкам, при решении отложить выход на пенсию на пять лет, ее размер должен вырасти вдвое (на два года - на треть).

По данным опроса Фонда общественного мнения (ФОМ), 55% собираются продолжить работать после достижения пенсионного возраста; 65% из них хотели бы сохранить за собой то рабочее место, которое они занимали до достижения пенсионного возраста; относительное большинство опрошенных собираются проработать на пенсии пять лет.

В результате реализации предложенной модели коэффициент замещения утраченного заработка для участников программы продолжения работы вместо пенсии в перспективе до 2050 года не будет ниже 40%. У остальных упадет до чуть более 20%. Правда, до 2030 года все равно придется принимать решение о повышении пенсионного возраста, так как и новая система станет затратной для бюджета.

В качестве поддерживающих программу мер можно использовать участие в ней по умолчанию, частичное наследование пенсионных прав, не доживших до выхода на пенсию.

Если популярность программы не будет нарастать, то можно освободить работодателя от уплаты части страхового тарифа, например, 6 п.п. в солидарный тариф, только за тех работников, которые отказались от получения пенсии в общеустановленном пенсионном возрасте.

Можно использовать другие источники балансировки той части пенсионной системы, которая продолжит функционировать на традиционных принципах:

• доходы от приватизации и нефтегазовые доходы;
• доходы от управления всем государственным имуществом, помимо того, которое необходимо для выполнения госфункций.

Часть этих средств идет на замещение ПФР выпадающих доходов от существования накопительной пенсионной системы; оставшиеся средства разносятся на индивидуальные счета граждан.

Дефицит системы целесообразно покрывать за счет налогов не на труд, а на потребление, и за счет более полного извлечения природной ренты:

• повысить НДС до 20%;
• увеличить НДПИ на природный газ;
• расширить возможности местных властей по повышению имущественных налогов при снижении трансфертов из федерального бюджета.

Накопительная компонента должны быть добровольной. Но пока она не сложится, пока гражданам не будет привита привычка добровольно накапливать, отказываться от ее обязательности не надо. Но уже сейчас надо предоставить гражданам право выбора между накопительной и распределительной системами в отношении всех 6%. Предлагаемая сейчас модель с передачей Внешэкономбанку 2% из ставки взноса за "молчунов", выглядит только как желание поддержать уважаемую организацию.

Надо дать НПФ возможность выбирать более рискованные накопительные инструменты. Пока система молодая риски будут не очень большими. Проблема ликвидности не возникнет до середины 30-х годов. По мере старения участников накопительной системы предлагать переводить средства в более консервативные инструменты.

Предлагаем переход к доминированию пассивного управления, менее затратного в администрировании, ориентированного на вложения в индексы (на фондовом рынке - "Финмаркет"). Это позволит обеспечить более равный доход и снизить расходы на управление пенсионными накоплениями.

Для средних и младших возрастов (после 35 лет) акцент надо сделать не только на повышении эффективности накопительного компонента, но и на ужесточении правил "входа" в распределительную пенсионную систему (повышение пенсионного возраста и требований к стажу).

Для самых молодых (тех, кто только выходит на рынок труда) необходимо предусмотреть радикальное изменение всей парадигмы пенсионного обеспечения. Классическая пенсионная система заменяется любыми добровольными инвестициями в финансовые активы, человеческий капитал, недвижимость. Роль государства сводится к страхованию от бедности в случае нетрудоспособности. При этом фискальное бремя на труд радикально сокращается.

Наша цель - создать разные пенсионные системы для разных возрастов. Такой подход позволит в течение двух поколений мягко демонтировать устаревший социальный институт государственного пенсионного обеспечения (из распространенного на чтениях пресс-релиза - "Финмаркет").

Алексей Кудрин, глава Комитета гражданских инициатив

"Эпоха социально-ориентированных государств завершается. Запад должен искать новую парадигму.

В докладе конгрессу США говорится, что при нынешней системе социальной поддержки с учетом демографических трендов дефицит бюджета США через 30-40 лет станет 30%.

Но пока в ближайшие 30 лет мы очень сильно связаны нашей действующей распределительной системой и демографическими вызовами, которые у нас более серьезны, чем в других странах.

Мы в 2002 году сознательно пошли на создание накопительного компонента, как обязательного. Добровольная составляющая у нас пока не заработает, так как нет культуры откладывания на старость со своих достаточно умеренных зарплат.

В ближайшее время мы можем смело повышать пенсионный возраст вместо повышения налогов. Другой резерв - создание фонда, куда перечислять средства от приватизации и управления госпакетами крупных компаний".

Аркадий Соловьев, директор департамента актуарных расчетов Пенсионного фонда России (ПФР)

"Хочу отметить последовательное сближение парадигмы новой стадии пенсионной реформы и ваших предложений.

Кроме нескольких ключевых проблем:

• Пенсионеры рассматриваются [экономистами] как лишние люди, попавшие в трудную экономическую ситуацию, нечаянно дожив до этого критического пенсионного состояния. А пенсионная система - как обуза для общества.
• Нагрузка пенсионной системы на ВВП у нас одна из самых небольших среди развитых стран, меньше только в Греции.
• Трансфер федерального бюджета в ПФР у нас составляет 8-10% ВВП. Но из них только 1,8-2 п.п. - это расходы на саму трудовую пенсию. Остальное - это пенсии госслужащим, социальные пенсии, пособия, льготы работодателям. Страховой дефицит составляет 1 трлн рублей. Столько же тратится только на выплаты досрочникам. 1,5 млн человек составляет разница между численностью занятых по статистике и теми, кто учтен у нас.
• - По факту индексация страховой части пенсии более чем вдвое превышает доходность накопительного компонента за последнее десятилетие. Это катастрофически отразится на размере пенсии в 30-х годах. С накопительной компонентой он будет на 15% ниже, чем у тех, кто останется в чисто распределительной системе.
• - Период дожития по действующему прогнозу не увеличивается, а даже снижается: с 21,19 лет в 2014 до чуть более 20 лет в 2020 году.
• Кому повышать пенсионный возраст? У нас всего порядка 22 млн человек - чистой старости (достигают обычного пенсионного возраста в трудоспособном состоянии - "Финмаркет"). Остальные - досрочники, инвалиды и получающие пенсии по потере кормильца.
• У нас система стимулирования более позднего выхода на пенсию действует десять лет. За все это время только шесть человек отложили выход на пенсию. Я думаю, просто забыли сделать это в установленный срок.
• Большинство проблем пенсионной системы лежит вне ее. Три четверти населения получает зарплату ниже средней. По медиане (если отбросить по 10%, получающих самые высокие и самые низкие зарплаты) средняя зарплата оставляет 17 тыс. руб. (а не 26 тыс. руб.). Люди не знают, как дожить до завтра. С чего копить?

Другой резерв - скрытая зарплата. С нее можно было бы собрать 1,5 трлн рублей. В итоге мы могли бы либо вдвое снизить тариф, либо полностью покрыть дефицит и еще проиндексировать пенсии вдвое по сравнению с текущей индексацией. Борьба с теневой экономикой - это не задача пенсионной системы".

Евсей Гурвич, научный руководитель Экономической экспертной группы

"По сравнению с другими странами, мы проявляем рекордную беспечность. Европа свои долгосрочные проблемы в пенсионной системе на перспективу до 2050 года решили на 85%. Мы пока обсуждаем только решения на 15%.

В предлагаемой парадигме создания дифференцированных пенсионных систем для разных поколений говорится о минусах действующей системы и плюсах новой. Но есть и обратные стороны.

Недооценивается неготовность молодых людей не задумываться о далеком будущем. В итоге они могут остаться на гарантированном государством минимуме.

Наша финансовая система пока не готова к тому, чтобы люди могли накопить себе на старость. Нет достаточного выбора доходных и надежных, тем более заслуживающих доверия, инструментов накопления.

В обществе нет психологической готовности к самостоятельным накоплениям на старость, господствует патерналистская модель взаимоотношений с государством.

Будет ли работать более поздний выход на пенсию даже при таких щедрых предложениях? Помешать этому и наше традиционное недоверие к государству, и господство психологии, что лучше синица в руке, чем журавль в небе. Поэтому все предпочитают получать и пенсию и зарплату сразу.

Не понятен механизм переходного периода: если молодые не будут участвовать в нынешней распределительной системе, тогда не понятно, за чей счет она будет финансироваться?"

Михаил Дмитриев, президент Центра стратегических разработок

"Попытка решать проблемы пенсионной системы техническими средствами, игнорируя вопрос фундаментального и не всегда рационального общественного восприятия, проблемы мотивации людей трудоспособного возраста и пенсионеров, вряд ли в нашем обществе сработает.

Нынешняя пенсионная система стимулирует людей выходить на пенсию как можно раньше и при любой возможности совмещать работу и получение пенсии. Любые попытки принудительно вытолкнуть людей в другую стратегию, например, постепенного принудительного повышения пенсионного возраста, будут сталкиваться с весьма жестким сопротивлением общества.

Авторы доклада предлагают делать поведение людей более рациональным и соответствующим долгосрочным возможностям пенсионной системы, но при этом избегая конфликта с устоявшимися институциональными и поведенческими предпочтениями людей.

Где есть проблемы:

• Если самый надежный способ изменить нынешнюю неэффективную пенсионную систему в создание многих моделей для разных групп населения, то надо продумать над однородностью мотивационных стимулов. Если на первом этапе жестко стимулируем выгодность более позднего выхода на пенсию, то надо коррелировать с ними и предложения по увеличению минимального стажа, необходимого для получения пенсии по стажу. Будет ли на людей, не выработавших минимального стажа, распространяться механизм позитивного стимулирования?
• По умолчанию выбор должен делаться в пользу накопительной системы. Этот выбор мотивирует к самостоятельному, более ответственному отношению к своему пенсионному будущему.
• Есть модели стимулирования добровольного участия в накопительных системах. Например, обязывают работодателя иметь в трудовом договоре в обязательном порядке опцию об участии работника в добровольном пенсионном страховании. Работник может отказаться, но это потребует от него дополнительных усилий и осознанного выбора. Можно также постепенно наращивать ставку взносов на добровольное пенсионное страхование по мере роста заработной платы. Такое увеличение ставки субъективно не ухудшает материальное положение работников.
• Что делать с теми пенсионерами, которые переживут срок получения накопительной пенсии? Как минимум, надо рассмотреть возможность увеличения для пенсионеров старших возрастов минимального размера распределительной пенсии. Плюс введение компенсационных механизмов в виде повышения доступности лекарств, медобслуживания и ухода за малоподвижными пенсионерами".

Людмила Преснякова, Фонд общественного мнения

"По результатам проведенного неделю назад опроса людей трудоспособного возраста (не пенсионеров), выяснилось, что если бы не было финансовых ограничений, то 67% опрошенных после выхода на пенсию больше тратили бы на отдых и путешествия. Образ путешествующего пенсионера глубоко засел в головах наших граждан. 58% хотели бы больше тратить на помощь детям и внукам. И только 52% - на более качественное питание.

Почти половина опрошенных - 48% - ориентированы на государственную пенсию как единственный или основной источник дохода в старости. 20% надеются, что госпенсия будет небольшой частью их дохода.

О каких источниках еще задумываются (ясно, что их пока нет, а может быть и не будет):

• 51% намерены продолжать работать, опираться на помощь родственников или рассчитывают на приусадебный участок;
• треть опрошенных ориентируются на инвестиционные доходы (11% от ценных бумаг и имущества; только 5% - на аренду, и не факт, что недвижимость для этого у них есть).

В итоге россиян можно разделить на четыре типа по отношению к своему пенсионному будущему:

37% - равнодушные иждивенцы. Ориентированы на госпенсии, у них почти нет запросов для жизни на пенсии. Ничего, кроме распределительной системы, их не устроит; остальное вызовет обиду;

18% - неамбициозные сберегатели. У них тоже нет особых запросов по уровню своей жизни, но есть некоторые сбережения. В эту категорию в основном входит молодежь, которая просто не задумывается о пенсии. Люди этого типа пока не готовы активно вкладывать в свою пенсию и не хотят работать на ней. Нужна большая работа по их стимулированию;

24% - необеспеченные с базовыми потребностями; сочетание распределительной и накопительной систем для них самое рациональное;

20% - амбициозные и активные: им главное не мешать".