Широков, E.ON: инвестклимат не дает возможности говорить о каких-то агрессивных проектах

Москва. 21 ноября. ИНТЕРФАКС - Глава ОАО "Э.Он Россия" (MOEX: OGKD) Максим Широков считает российскую электроэнергетику несправедливо недооцененной. На сектор значительно влияет государственное регулирование тарифов и отсутствие методики выявления манипулирования рынком.

Если бы не эти факторы, отрасль была бы весьма привлекательна для иностранных инвесторов: в E.ON верят в возможность экономического роста в России и видят перспективу развития в модернизации крупных станций и распределенной генерации.

В последнее время часто говорят о привлекательности российской электроэнергетики для инвесторов, в том числе иностранных. Немецкий концерн E.ON одним из первых начал работу в России. Как вы оцениваете сегодня привлекательность сектора для инвестиций?

"Э.ОН Россия" уже играет достаточно видимую роль в составе концерна, и мы понимаем, что должны быть более понятными, для миноритариев прежде всего. Когда я говорю о роли, речь идет не о привлекательности, не о будущих инвестициях, а о доле российского подразделения в общей EBITDA концерна. E.ON свои инвестиции сделал, и не собирается менять свою позицию.

Что касается будущих инвестиций, то в течение октября мы провели серию встреч с миноритарными инвесторами в Москве, Лондоне, Стокгольме, Хельсинки. Инвесторы задавали вопросы не только в отношении нашей компании, но и в принципе в отношении сектора электроэнергетики в России и России вообще. Общее мнение - в свете не очень стабильных правил игры и наличия достаточно серьезного объема ручного управления сектор не является слишком привлекательным для иностранных инвесторов.

Это очевидно, потому что предсказуемости практически нет - тот же самый конкурентный отбор мощности (КОМ) проводится на 12 месяцев, и как при этом можно сформировать инвестиционную программу той или иной компании? Практически невозможно. Те же слухи в отношении возможности каким-то образом "подкрутить" ДПМ и изменить подход? Даже слухов, не реализованных во что-то конкретное, достаточно, чтобы начался отток капитала, и интерес к инвестициям в российскую энергетику здорово пошатнулся.

С кем бы мы ни говорили, все в один голос повторяют: да, ребята, вы самые лучшие, но инвестировать в российскую электроэнергетику за исключением того, что уже сделано, никто не собирается. На мой взгляд, это несправедливо, отрасль недооценена, ее потенциал недооценен, и мы, как публичная компания, чувствуем на себе это довольно серьезно.

Иностранные инвесторы в сентябре писали письмо президенту РФ Владимиру Путину по поводу неизменности механизма ДПМ. Вы получили ответ?

Письмо было расписано Минэнерго, и мы получили ответ замминистра Вячеслава Кравченко, который четко поддерживает нашу позицию и полагает, что необходимо оставить неизменными действующие условия ДПМ.

Вы удовлетворены этим ответом?

Ответом мы насколько возможно удовлетворены, но это не ответ адресата письма. То есть нам ответил уважаемый человек, заместитель министра энергетики РФ Вячеслав Кравченко, но это не тот человек, которому мы писали письмо. Поэтому я не знаю, как ответить на ваш вопрос. И да, и нет.

Если бы Путин подписал это письмо...

Президент письма даже не видел. Это на уровне секретариата. Это работа машины - получает письма и дальше расписывает по принадлежности, кто должен отвечать. Ответа от адресата мы не получили.

Принята ли уже пятилетняя стратегия развития компании?

Стратегия разрабатывалась, но на сегодняшний день мы вынуждены пока ограничиться той ее частью, которая относится к обеспечению конкурентоспособности существующих мощностей. Инвестиционный климат пока, к сожалению, не дает нам возможности говорить о каких-то агрессивных проектах.

Нам нужно подождать, посмотреть, что будет. Пока стратегия - это удержание финансовых результатов на уровне 2013 года. Для этого нам необходимо держать под контролем свою затратную часть, оставаться такими же эффективными, какие мы есть на сегодняшний день, и закончить инвестиционную программу в рамках договора поставки мощности в срок и в рамках бюджета.

Что мешает России быть более энергоэффективной, чем Китай?

В 2010 году была утверждена государственная программа "Энергоэффективность и развитие энергетики" до 2020 года. Одна из ее подпрограмм называлась "Энергосбережение и повышение энергетической эффективности в электроэнергетике". В 2013 году другим распоряжением правительства программу существенно урезали.

Фактически на сегодняшний день у нас существует программа, которая продолжает носить первоначальное название, но все "зубы" у нее пропали. Раньше в программе были прописаны параметры по снижению выбросов парниковых газов, модернизации электростанций, КПД работы на угле и газе, коэффициенту полезного использования топлива, то на сегодняшний день все это вычеркнуто.

Из программы убрали модернизацию, оставили только вводы объектов в рамках договоров о предоставлении мощности, был добавлен пункт о количестве аварий. Показатель по удельному расходу топлива существенно смягчили. Если ранее речь шла о достижении расхода 300 грамм условного топлива на кВт.ч к 2020 году, что сейчас это только 310 при нынешних 320. В нашей компании этот показатель уже 307,1.

На сегодняшний день я не вижу, что происходит что-то серьезное в этом направлении, что выведет нас к 2020 году на такой показатель - снижения 40% энергоемкости ВВП.

Что делает "Э.ОН Россия", чтобы быть энергоэффективной?

В первую очередь, мы оптимизируем наши топливные контракты, поскольку больше 50% себестоимости электроэнергии - это топливные затраты. Поэтому все, что связано с этой областью, находится под жестким контролем. Также мы постоянно оптимизируем накладные расходы.

В компании разработана целая программа, которая позволяет в режиме живого времени отслеживать динамику этих расходов. До конца года мы планируем проведение конкурса для консалтинговых компаний по внедрению в нашей компании "бережливого производства".

Также в этом году мы серьезно обсуждаем вопросы, связанные с тем, что нам надо сокращать расходы на аренду офиса и рассматриваем возможность переезда. Арендные ставки не повышаются, но они и так достаточно высоки.

Хочу также отметить, что нам приходится вести оптимизацию персонала. Но мы в то же время стараемся начинать растить новых сотрудников для нашей компании еще со школы.

Сейчас мы оборудовали несколько так называемых "энергетических" классов в школах тех населенных пунктов, рядом с которыми работают наши станции. В них углубленно изучают английский, физику, математику, информатику.

В качестве учителей мы привлекли преподавателей из технических вузов. В дальнейшем компания оплачивает выпускникам этих классов высшее образование по энергетическим специальностям и предоставляет возможность после получения диплома прийти работать в "Э.ОН Россия".

Экспертное сообщество уже не раз озвучивало прогноз о снижении энергопотребления в РФ, каковы ваши прогнозы?

По последним данным Минэнерго, которыми мы располагаем, роста энергопотребления в 2013 году по отношению к прошлому году нет, но нет и падения. Наш внутренний анализ говорит о том, что все-таки падение к прошлому году есть, и нам трудно сказать в целом, потому что мы не обладаем такой статистической базой, как министерство.

Другой вопрос заключается в том, что в России в строю держится большое количество старой генерации. Но в будущем предложение будет уменьшаться, когда-нибудь неминуемо начнется процесс вывода неэффективных мощностей из эксплуатации. А на фоне экономического роста, который, на наш взгляд, должен вернуться в России, энергопотребление падать не будет. Думаю, что в средне- и долгосрочной перспективе оно должно расти. В следующие годы, согласно официальной статистике, рост будет 1,5-2%.

Что особенно сильно влияет на работу E.ON в России?

Основные негативные факторы для нас - это, прежде всего, замораживание тарифов естественных монополий, которое вступит в силу с середины 2014 года и будет продолжаться до середины 2015 года. И конечно, та ситуация, которая произошла во второй ценовой зоне при прохождении конкурентного отбора мощности в Сибири.

Эти два момента негативно на нас отразятся, мы это не скрываем, мы говорили об этом открыто с инвесторами. Наши финансовые показатели в 2013 году по нашим расчетам будут на уровне 2012 года. Однако 2014 год будет достаточно тяжелым, даже несколько хуже 2013 года.

Мы планируем, что в дальнейшем негативный эффект уйдет - во многом за счет ввода третьего блока на Березовской ГРЭС уже в начале - первой половине 2015 года. Мы, как вы знаете, единственная компания, которая на сегодняшний день ввела все свои объекты в рамках как раз программы ДПМ четко в срок, без штрафов.

По дивидендам мы определили свою цель - от 40% до 60% от прибыли. Возможно, что выплаты будут больше 60%, но говорить об этом сейчас преждевременно. Оставшуюся прибыль в идеале мы планируем направить на развитие. Но если проектов развития не будет, соответственно… просто сидеть на деньгах тоже не имеет смысла.

Планируете ли вы инвестиции в новые проекты за горизонтом программы ДПМ?

Четко могу сказать, что пока нет. Потому что, во-первых, нам нужна большая ясность, что будет происходить с правилами. Поэтому, как только будут созданы условия, как только будут понятны правила игры, я думаю, что мы вернемся к этой теме.

Как вам видится дальнейшее развитие электроэнергетики в России?

Наше видение развития ситуации заключается в том, что необходимо продолжать реформу российской энергетики и идти по пути модернизации. Ввода новых мощностей планировать не нужно, потому что их достаточно было введено и будет еще вводиться в рамках ДПМ.

Но нужна замена неэффективных мощностей на новые, может быть, даже с уменьшением мощности. При этом должны быть сохранены инструменты, которые будут стимулировать и гарантировать возврат инвестированных в модернизацию средств на протяжении какого-то периода времени.

Но калькировать полностью механизм ДПМ нельзя. Матрица требований к такой модернизации должна быть гораздо сложнее - должны определяться географические районы, где необходима и возможна модернизация, должны четко определяться энергоблоки станций и так далее.

Ранее вы говорили, что видите перспективы своего развития в участии в распределенной генерации? Определились ли уже с проектами?

У нас большое количество проектов, которые мы изучаем - от 80 до 100. Это и российские компании, это и дочерние предприятия западных компаний, которые работают в России. Пока ни одного конкретного проекта мы не выбрали, потому что у нас достаточно жесткие требования к ним. Например, безусловным является участие контрагента в финансировании. Не все, к сожалению, готовы на это идти.

Однако нашими партнерами могли бы стать финансовые институты, фонды, может быть, банки. Мы разговариваем со многими людьми, интерес достаточно большой, они готовы инвестировать, потому что знают нас не понаслышке, видят наши результаты. Аппетит есть, задача - выбрать правильный проект, который будет фундаментально конкурентоспособен и востребован партнерами.

Какие параметры вы рассматриваете?

Мы рассматриваем разные проекты, это и 15 МВт, 25 МВт, больше 100 МВт. Планируем определить 1-2 проекта. Нам интересно участие в регионах нашего присутствия, где есть какая-то синергия с точки зрения операционного персонала - это Центральный район, Сибирь, Тюмень.

Почему вам интересна распределенная генерация?

Она не подвержена регуляторным воздействиям, это прямая работа с заказчиком. Это позволяет нам сбалансировать свое положение на рынке.

Есть ли интерес к проектам в области возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в России?

Сегодня мы не рассматриваем ВИЭ как приоритетное направление развития по многим причинам. Во-первых, это законодательство, не во всем оно еще доработано и понятно. Во-вторых, макроэкономических драйверов для нашей страны не достаточно для того, чтобы серьезно в среднесрочной перспективе развивать это направление.

Но мы не бросаем эту тему, мы приняли решение для себя отслеживать все эти изменения, которые будут происходить в этом отношении. Пока планов по участию по участию в конкурсном отборе таких проектов нет.

Планируете ли вы новые приобретения в России?

Для масштабных приобретений мы сейчас не готовы, это первый момент. Второй момент - я просто не вижу таких объектов, которые были бы достаточно привлекательны для приобретения на сегодняшний день. Если что-то будут предлагать - будем рассматривать всегда, но сами активно не ищем на сегодняшний день.