Александр Изосимов: Покрывать леса и болота сетями 3G мы не будем

Александр Изосимов, покинувший "Вымпелком" за несколько месяцев до завершения акционерного конфликта, вернулся уже в новый, объединенный Vimpelcom Ltd., чтобы подготовить глобальную сделку, которая вновь нарушила хрупкий российско-норвежский мир, на деле оказавшийся лишь кратким перемирием.

В интервью "Интерфаксу" в кулуарах экономического форума в Давосе А.Изосимов объяснил, почему он считает хорошей сделку, вызвавшую недовольство одного из основных акционеров, и рассказал о том, как компания собирается вести себя на российском рынке, где она опустилась на нижнюю ступеньку пьедестала "большой тройки".

- В свое время вы ушли из "Вымпелкома" не в последнюю очередь из-за конфликта акционеров компании - Altimo и Telenor. Теперь, когда между акционерами вновь начались разногласия в связи с планируемой сделкой по приобретению Vimpelcom телекоммуникационных активов Нагиба Савириса, как вы себя чувствуете на посту CEO?

- Одна из очень важных составляющих акционерного соглашения, о котором они очень долго вели переговоры, и в чем меня убедили, когда я приходил обратно, это то, что сейчас очень четко прописан механизм разрешения любых даже не конфликтов, а различий во взглядах - на стратегическое развитие компании.

Поэтому ситуация сейчас, на мой взгляд, радикально отличается от ситуации, которая была в 2005-2006 гг - тогда этого механизма не было, и ситуация развивалась непредсказуемо, со всякими судебными разбирательствами в разных юрисдикциях.

Сейчас, мне кажется, все достаточно просто. Есть решение совета директоров, который большинством поддержал сделку. Принципиальная, философская часть соглашения между "Альфой" и Telenor - то, что никто ничего не может заблокировать. До этого было блокирующее право. Теперь главную роль в процессе принятия подобных решений играют независимые директора. Они поддержали сделку, сейчас она выходит на одобрение собранием акционеров. Получится - хорошо. Не получится - значит, ей не быть. Все достаточно четко прописано, моя роль как СЕО и роль совета - соблюдать абсолютно четко то, что записано у нас в уставе и в соглашении. Поживем - увидим, но мне кажется, что то, что заложено в основу нового Вымпелкома, сейчас и должно себя проявить - работает или нет.

- То есть дискомфорта вы не испытываете?

- Понятно, что легче и проще, когда у тебя за спиной объединенный фронт акционеров, и совет директоров никак не разделен. Сейчас это не так. Это не дискомфорт, а просто дополнительная точка напряжения.

- Почему Telenor, сначала поддержавший сделку, затем поменял позицию?

- Это действительно не так линейно и не так просто мне самому объяснить и понять. Сейчас основная аргументация Telenor лежит в стратегической области - что это стратегически неправильно структурированная сделка для нас, и ценность этой сделки недостаточно высока. Но если сравнивать с 4 октября (тогда Telenor поддержал сделку с Савирисом в ходе предварительного обсуждения на наблюдательном совете Vimpelcom - ИФ), то условия сделки существенно улучшились, а с точки зрения стратегии ничего не поменялось. Поэтому мне сложно комментировать, почему Telenor развернул на 180 градусов свой курс.

Если еще раз посмотреть на фундаментальные параметры - сложно найти сделку лучше этой, если мы говорим о том, что стратегия Vimpelcom - расширять свое присутствие. Ведь когда акционеры договаривались о создании компании со штаб-квартирой в Амстердаме, это делалось не для того, чтобы управлять бизнесом в России и на Украине, а чтобы создать платформу для дальнейшего роста.

Такие возможности, как Wind Telecom (головная компания телекоммуникационного холдинга Савириса - ИФ) появляются редко, мне неизвестно, что есть на рынке более привлекательного.

Отвечает ли сделка стратегии роста? Я думаю, да. Потому что мы создаем компанию, которая значительно больше. И хотя на данный момент достаточно сложно оценить экономическую роль масштаба в будущем, кого бы я ни спрашивал: "Эффект масштаба будет играть в будущем большую роль или меньшую роль?", все отвечают - большую роль.

И цена сделки мне тоже кажется привлекательной, потому что я не знаю о сделках с более низкими мультипликаторами.

Изначально наибольшие опасения вызывал высокий уровень долга Wind. Но наше недавнее размещение бондов (на $1,5 млрд - ИФ) показывает, что это абсолютно не является препятствием. Наша книга была переподписана 6 раз, кривая доходности улучшилась на процент. Это показывает, что структурирование сделки, пролонгация кредитов сделали этот риск небольшим.

- При создании Vimpelcom Ltd. в 2009 году была утверждена дивидендная политика компании, в соответствии с которой 50% свободного денежного потока от российских и украинских операций направляется на выплаты акционерам. Поменяется ли политика в случае, если Vimpelcom приобретет активы Савириса?

- Эта политика сохраняется, вся финансовая модель была протестирована очень тщательно, многократно, как нами самостоятельно, так и вместе с "Альфой" и Telenor. Мы подвергли эту модель достаточно драконовским стресс-тестам, которые показали, что она устойчива. Поэтому дивидендная политика сейчас не поменяется, а в дальнейшем, когда мы получим возможность дивидендных выплат прежде всего в Италии (там существует один элемент структуры старого долга, который не дает возможности пока выплачивать дивиденды, сейчас устранить его - слишком дорого, мы сделаем это через 2-3 года), тогда итальянский cash flow будет вносить вклад в дивиденды.

Что касается Orascom, то поскольку бизнес компании по-прежнему растет очень интенсивно, cash flow компании инвестируется. А если мы решим вопрос с Алжиром, то Алжир будет очень существенным вкладчиком в сash flow. То есть мы говорим, что как минимум остаемся с нашей дивидендной политикой, и в течение следующих 24-36 месяцев видим возможность для ее усиления.

- В прошлом году Vimpelcom выплатил промежуточные дивиденды на $600 млн - по итогам первого полугодия. Когда может быть принято решение о новых дивидендных выплатах?

- Когда мы будем знать результаты года - исходя из них, наблюдательный совет директоров сделает рекомендации акционерам.

- То есть, на внеочередное собрание акционеров Vimpelcom 17 марта, которое будет обсуждать выпуск акций для сделки с Савирисом, вы не успеете вынести вопрос о дивидендах?

- Я думаю, мы не успеем этого сделать. Соберем еще одно собрание.

- Размер выплат может быть больше, чем последние дивиденды?

- Я бы пока не спекулировал на эту тему.

- Ранее вы заявляли, что считаете справедливой оценку алжирского оператора Djezzy ("дочка" Orascom, которую власти Алжира намерены национализировать) на уровне $7,8 млрд. Актуальна ли эта оценка до сих пор? Использовалась ли она в модели разделения рисков по Djezzy, о которой вы договорились с Савирисом?

- Это полная оценка актива, если бы не было никаких побочных негативных эффектов. Что такое $7,8 млрд? Это примерно $1-1,2 млрд EBITDA, помноженной на мультипликатор между 6 и 7. Такая оценка ниже по сравнению с оценкой по методу дисконтированных денежных потоков (DCF). Очевидно, что для модели разделения рисков она не подходит.

Основная задача этой оценки - минимизировать риски, если актив национализируют и мы не получаем вообще ничего. В основном это было требование Telenor.

Мы договорились, что разница между нулем и договорной ценой делится в определенной пропорции, где львиную долю риска несет Wind Telecom, а оставшуюся незначительную часть принимаем мы. Естественно, если цена выше, чем договорная, то апсайд делится в той же пропорции. Савирис верит, что получит апсайд, поэтому готов принять эти риски на себя.

При этом мы говорим, что эта схема включается только при условии отчуждения актива. До той поры, пока мы видим возможность переговорного процесса, поиска компромиссного решения, пока мы контролируем алжирский актив, никаких коррекций не будет. Мне кажется, это очень правильный вариант.

- Многие инвесторы ждут, что превращение Vimpelcom в глобального игрока позволит компании получить листинг в Европе и войти в международные индексы.

- Это сложный вопрос. Можно сделать двойной листинг, выйдя на Euronext, вопрос, какая дополнительная нагрузка и по раскрытию, и по документации ляжет на компанию. Имеет ли смысл для нас разделять ликвидность? Я этот вопрос не исключаю совершенно, мы на него смотрим, естественно, хотим найти возможность для включения Vimpelcom в какой-либо из индексов. Понятно, что это помогает оценке компании.

Скажем так - работа идет, итог будет зависеть от ряда факторов, включая, наверное, то, какой профиль мы будем выбирать.

На самом деле, это большая проблема с нашей инвесторской базой - для многих инвесторов мы входим в категорию "Россия - Россия плюс". У многих инвесторов, которые держат наши акции, мандат на эту категорию. Поэтому наше расширение, которое не совпадает с их шаблоном, делает их жизнь сложнее. Мы прекрасно понимаем эту проблему, с другой стороны - не можем ограничить стратегическое развитие компании из-за того, что ряд фондов имеют мандат только на Россию. Поэтому коррекция и реструктуризация нашей инвесторской базы будет происходить, а вот то, как она будет происходить, как дополнительный листинг помогает или мешает - это большая работа, которую навскидку делать нельзя.

- Планы по выпуску российских депозитарных расписок в связи со сделкой не потеряли актуальность?

- Мы смотрели на РДР как на возможность вернуться в индекс MSCI Russia. Ведь если сделка не произойдет, то мы останемся компанией, у которой 70% бизнеса в России и 30% - в СНГ. По идее, она должна быть включена в MSCI Russia, как и многие другие компании, инкорпорированные на Западе и определяющие в очень большой степени российскую экономику.

Чтобы удовлетворять формальным требованиям, мы и рассматривали путь выпуска РДР. Поскольку, если сделка произойдет, доля России в выручке Vimpelcom упадет до 30%, и мы не сможем рассчитывать на статус российской компании, включение в MSCI Russia, наверное, будет под большим вопросом.

Кроме того, сам по себе вывод расписок на российскую биржу связан с рядом вопросов, потому что в России на фондовом рынке нет "уникальных" денег.

Если бы у нас была система пенсионных фондов, которые бы могли инвестировать только в российские расписки, тогда бы это имело смысл. А так мы опять дробим ликвидность между Нью-Йорком, Россией и, если там получим листинг, то и Европой, и не получаем ничего уникального, чего не имели бы, просто оставаясь в Нью-Йорке.

Мы должны еще закончить процесс анализа вопроса с российскими расписками, но, я думаю, актуальность этой темы снижается.

- Vimpelcom намерен участвовать в тендере на покупку 51% акций сербского телекоммуникационного госхолдинга Telekom Srbija. Если состоится сделка с Савирисом, сохраните ли вы интерес к этому активу?

- Я думаю, что прямой взаимосвязи здесь нет. Сербский актив как таковой - и интересен, и нет. Мы просто зарегистрировали свой интерес, и, естественно, все будет зависеть от цены с одной стороны и с другой - что будет с нашими дальнейшими шагами в регионе. Потому что просто быть в Сербии, наверное, не очень интересно. Создать Балканский кластер было бы более привлекательно. Но тут мы явно все больше и больше входим в конкуренцию с Telenor (владеет сотовыми операторами в Сербии и Черногории - ИФ). Вот это, на самом деле, сейчас одна из чувствительных точек, потому что стратегия Telenor в отношении Vimpelcom непонятна, мне, по крайней мере. Нам помогло бы понимание того, что они собираются делать и насколько интенсивно мы можем наращивать конкуренцию.

В принципе, нас это не должно останавливать, мы должны действовать с точки зрения интересов компании, а не одного акционера, но если это все время сопровождается осложнениями, то, мне кажется, лучше сначала с осложнениями разобраться, все прояснить, а потом продолжать двигаться в этом направлении.

Если это однозначно привлекательный для нас экономически кейс, это другой вариант. Но мое мнение, что сербский актив не будет однозначно привлекательным с точки зрения экономики.

Еще один момент - если сделка с Савирисом происходит, мы на какое-то время абсолютно уйдем с рынка дальнейшего географического расширения, потому что должны будем переварить то, что произошло, отстроить связи внутри компании, реализовать $2,5 млрд синергии. Достаточно понятно, как это сделать, но это надо сделать. И тогда, конечно, вероятность покупки компании в Сербии снижается.

- Но все необходимые формальности вы выполнили, конкурсную документацию выкупили?

- Мы смотрим на это, и я думаю, что, скорее всего, мы все необходимые формальности пройдем, но это не означает, что решение принято.

- Как шаги компания намерена предпринять, чтобы вернуть утраченные позиции на российском рынке? Российские операторы раньше не платили дивидендов, инвестируя средства в развитие. В последние годы эта практика появилась. Возможно, "Вымпелкому", с учетом того, что компания несколько сдала позиции на российском рынке, стоит опять вернуться к прежней модели, и вместо того, чтобы делиться деньгами с акционерами, инвестировать их в России?

- Во-первых, инвестиции должны делаться тогда, когда очевиден возврат. Если сейчас просто проинвестировать в сеть дополнительно $2-3-4 миллиарда, вместо того, чтобы растянуть эту инвестицию на 2-3 года, возврат неочевиден, потому что цена на оборудование снижается достаточно быстро. Технологическое развитие самой сети происходит очень быстро. То, как мы можем увеличить емкость сети только за счет софтверного апгрейда - феноменально, мы фактически удваиваем скорость каждые 18 месяцев. То есть все решения должны приниматься исходя из экономического возврата. Если мы его видим, тогда, конечно, надо инвестировать, и тогда это совершенно правильный вопрос - дивиденды платить или инвестировать в будущий рост, который дает отдачу.

То, что "Вымпелком" отступил - я совершенно не хочу сказать, что мы сделали что-то неправильное. Еще раз вернувшись в 2009 год, я бы сделал абсолютно то же самое. На тот момент, когда было принято решение инвестировать меньше, кризис был в самом разгаре, и весь мир стоял перед вопросом - падаем в бездну или не падаем. Вопрос другой - в середине 2009 года, когда стало очевидно, что мы выходим из кризиса, система стабилизировалась и нужно опять начинать инвестировать, компания не смогла быстро развернуться. И мы фактически 12 месяцев не могли разогнать нашу инвестиционную, строительную машину до той скорости, которая была нужна. К этому мы пришли только в конце третьего квартала 2010 года. И сейчас мы строим очень быстро. Поэтому я уверен, что все, что нам нужно, мы построим, и правильные инвестиции сделаем.

Какой уровень инвестиций в России сейчас правильный, это вопрос совершенно нетривиальный. Сказать - давайте проинвестируем столько же, сколько конкуренты, мне кажется, было бы радикальной ошибкой. Проинвестировать там, где надо, и где у нас существенное отставание - безусловно, нужно и это будет сделано. Такого разрыва, какой у нас возник в некоторых регионах - отставание по количеству базовых станций 3G в 10 раз - конечно, не должно быть. Но, с другой стороны, покрывать все леса для грибников и болота - мы этого тоже делать не будем. Нужно найти золотую середину.

Задекларировав позицию по выплате дивидендов, мы сохраняем достаточно средств - как на балансе, так и с точки зрения генерации денежного потока - для выполнения инвестпрограммы любой степени интенсивности. Сейчас вопрос не в том, сколько денег мы сможем закачать, а сколько мы сможем продуктивно через себя пропустить, какую маржинальность мы покажем.

Мы показываем один из самых высоких уровней прибыльности в мире. А оправданна или неоправданна с экономической точки зрения потеря 2% доли рынка по выручке - история рассудит. Посмотрим. Сейчас мы сказали, что больше не хотим терять, что нужно ситуацию развернуть.

- Маркетинговые расходы "Вымпелком" в кризис урезал сильнее конкурентов, может, на этом направлении денег добавить?

- У нас есть очень четкая программа - что нужно сделать. Часть этой программы - это маркетинг. Но маркетинг - это не только то, сколько денег ты тратишь (денег, на самом деле, я думаю, более чем достаточно), а его эффективность. Здесь мы отчасти потеряли в фокусе, коммуникационные возможности бренда не были задействованы до конца, и сам бренд как-то расфокусировался.

Сейчас, сделав все нужные коррекции с точки зрения работы компании, мы не будем испытывать голода с точки зрения финансовых ресурсов. Нам просто нужно вернуть, скажем так, исполнительские, организационные возможности компании - execution excellence. Из-за кризиса, из-за управленческих пертурбаций, через которые компания прошла, они немного ослабли.

- Как вы смотрите на перспективы развития в России сетей LTE? Минкомсвязи выступило с инициативой создания консорциума для исследования частотного спектра, в который вошли "большая тройка", а также государственный "Ростелеком". Кроме того, частоты для LTE по требованию Минобороны уже получила компания "Основа Телеком". Имеет ли смысл строить пять федеральных сетей LTE?

- Мне кажется, это совершенно не нужно. Все тенденции в мире сейчас говорят о том, что сетевые активы должны строиться и эксплуатироваться совместно, потому что они перестают быть дифференцирующим, конкурентным фактором, а скорее просто влияют на качество сервиса, который получают абоненты. Поэтому объединив усилия, наверное, можно достичь синергии, это как раз тот случай, когда 1+1=3. А конкуренция будет лежать в каких-то других плоскостях.

При этом я не исключаю, что какие-то элементы сети все равно будут конкурентны, но не основная ее часть. Должно быть все-таки не пять сетей.