Национализация нефтяных компаний не приносит государствам счастья

VoxEU: Национализация нефтяных компаний не приносит государствам счастья

Быстрый рост цен на нефть в 2003-2008 гг. привел к возвращению тенденции, характерной для 1960-1970-х гг.: ряд стран, среди них - Россия, Боливия, Эквадор и другие - начали экспроприировать активы независимых нефтяных компаний.

Правительства и нефтяные компании обычно заключают договор: компания соглашается платить определенный уровень налогов в обмен на возможность добывать природные ресурсы. Для правительства здесь множество плюсов - оно получает доступ к опыту компании, а также своего рода страховку на случай падения цен, ведь издержки лягут на плечи компании. Но в период высоких цен для государства велик соблазн оставить все доходы себе.

Ученые изучили 2466 контрактов в 38 странах мира. Выяснилось, что чаще всего налоговые выплаты растут в линейной зависимости от цены. Отклоняет их только качество институциональной среды: риск того, что правительство решится забрать собственность, снижает доходы стран. То есть - чем меньше страна готова соблюдать договоренности, тем меньше нефть повышает ее благосостояние.

Пол Кругман, экономист, Нобелевский лауреат: США ждет затяжное восстановление

Экономика США, наконец, начала выздоравливать по-настоящему - рынок жилья восстанавливается, а новые рабочие места создаются быстрее, чем новые люди приходят на рынок труда. Это, конечно, хорошая новость, но все равно понадобятся годы, чтобы восстановить полную занятость.

За масштабными финансовыми кризисами традиционно следует глубокий экономический спад. Это доказали, например, экономисты Кенет Рогофф и Кармен Рейнхарт из Гарварда, а также экономисты МВФ. Вслед за любым кризисом - от паники в США в 1893 году до банковского кризиса в Швеции в 1990 годах - следовали годы слабого роста экономики, высокой безработицы и увеличения госдолга.

Довольно легко можно объяснить, почему экономика восстанавливается медленно. К финансовым кризисам приводят пузыри на рынках, лопнув, они оставляют людям и компаниям огромные долги, те вынуждены сокращать расходы, а это приводит к депрессии в экономике. Обычно ускорить рост помогает снижение ставок, но только не в случае когда люди просто не могут позволить себе тратить и занимать.

Обычно выходом становится рост бюджетных расходов - государство поддерживает экономику, пока частный сектор списывает долги. Это попытались сделать и в администрации Обамы, но размер бюджетных стимулов оказался слишком маленьким, к тому же, многие инициативы президента США были заблокированы республиканцами.

Роберт Скидельски, Warwick University: В мире нет универсального способа измерить прогресс

Рост ВВП оказался довольно условным параметром для определения прогресса в экономике. В Европе ВВП расти в этом году не будет, экономика Великобритания сокращается, а Греция находится в рецессии уже многие годы. Даже Китай замедляется. Правительствам в этой ситуации пришла в голову простая мысль - почему бы на время не забыть про экономические индикаторы и не вспомнить про другой показатель успешности развития страны - уровень счастья.

Есть несколько факторов, которые заставили сомневаться в том, что темпы роста ВВП - это надежный показатель состояния экономики. Во-первых, неясно, можем ли мы расти теми же темпами, при этом не навредив будущем поколениям - речь идет, прежде всего, о состоянии окружающей среды. Во-вторых, разочарование в самом росте - ведь он часто не ведет к повышению качества жизни. Тогда зачем экономике расти? Валовый национальный продукт (ВНП) на душу населения - слабый показатель уровня жизни людей. После того, как базовые потребности удовлетворены, его рост уже не влияет на уровень счастья.

В итоге, в последние несколько десятилетий началась разработка альтернативных индексов, измеряющих экономический прогресс. Например, из ВНП пытались вычесть негативные для жизни людей факторы, такие как загрязнение окружающей среды. Теперь дискуссия переключилась на неравенство - это особенно острая проблема в США и Великобритании, и уровень экономического развития пытаются измерять на основе медианного дохода. Но универсального показателя так до сих пор и не найдено, так что, пока самого большого прогресса, похоже, достиг Бутан, измеряющий валовый уровень счастья.

VoxEU: Мировая торговля стала заложницей долгосрочных поставок

Больше всего от мирового кризиса пострадала торговля - ее падение в 2008-2009 гг. оказалось гораздо масштабнее падения мировой экономики. Причины можно искать в сложности цепочек поставок и системе торговых финансов. Но стоит обратить внимание и на более очевидный параметр. Международная торговля отличается от национальной одним главным фактором - временем доставки. Доставка груза из Роттердама в Копенгаген занимает одни сутки, а вот из Роттердама в Гонконг - 28 дней. И это без учета загрузи-разгрузи, времени прохождения таможни и других процедур. В среднем в мире от момента производства товара до его поставки проходит 21 день. Именно время поставки и увеличивает в разы влияние кризиса на международную торговлю, объемы которой падают.

Финансовый кризис в стране сокращает импорт в среднем на 5%. При этом торговля товарами на коротких дистанциях практически не меняется, спад касается именно долгосрочных поставок. Экспортеры боятся срыва поставок и дефолтов партнеров, поэтому предпочитают не рисковать и не отправлять грузы в длинный путь или делают это, только резко повысив стоимость товаров с целью застраховать риски.

Саймон Врен-Льис, Оксфорд: МВФ - слишком крупная и свободная организация, чтобы давать одинаковые рекомендации

МВФ сейчас, кажется, просто творит чудеса. В фонде разразились критикой в собственный адрес о негативном влиянии мер жесткой экономии, что необычно и заслуживает похвалы. Хотя еще в мае на конференции в Латвии, казалось, МВФ играл роль главного защитника программ сокращения расходов. Все дело в структуре самого фонда - это очень большая организация, например, лишь в подразделении, специализирующемся на Европе, работают сразу 150 экономистов. МВФ - одна из немногих организаций в мире, где возможно такое количество разных мнений. Этим легко объяснить и противоречия в подходах фонда. Однако экономисты МВФ не непоследовательны, просто они всегда стараются отталкиваться от реальных событий - придерживаться одной линии в такой ситуации практически невозможно.